|
|
   |
Мы живем в такое время, когда события, ушедшие в прошлое, не просто забываются, а их сознательно фальсифицируют. По этой причине на полках книжных магазинов нет книг по истории обороны Одессы во время Великой Отечественной войны. Издаваемые в советское время книги по обороне Одессы стали редкостью, по крайней мере, в школьных библиотеках вы их не увидите.
Не случайно и то, что среди немногих книг, посвященных обороне нашего города, изданных в наше время, появились опусы, авторы которых, не моргнув глазом, выдают за сенсацию участие «катюш» в обороне Одессы. Здесь уместна цитата из одного «расследования»: «...очень удивило, ведь я прочитал к тому времени много книг, документов и даже одесских газет военного времени, и нигде не встречал упоминания этого грозного и секретного оружия, обороняющего наш город. После этого мне пришлось приложить много усилий, но я нашел документы, подтверждающие участие этих машин в сражении под Одессой, они даже успели произвести один залп». Сведения «про один залп» просто умиляют!
На самом деле больших усилий прилагать не требовалось. Еще в 1988 году в одесском издательстве «Маяк» тиражом в 14 тысяч экземпляров вышла книга воспоминаний командира дивизиона реактивных минометов Тихона Никитича Небоженко, и называлась она «Катюши» на одесских рубежах». Известно об участии «катюш» в обороне Одессы и из более ранних изданий, например, из ставшей классической книги маршала Советского Союза Н. И. Крылова «Не померкнет никогда», еще в ее первом издании 1969 года.
Впервые в мире авиационные «катюши» были применены советской авиацией 20—31 августа 1939 года в боях с японской авиацией на Халхин-Голе, где этими ракетами было сбито 13 самолетов противника.
К началу войны реактивные снаряды РС-82 (калибр 82 мм), и РС-132 (калибр 132 мм) с осколочной боевой частью уже состояли на вооружении советской авиации. Их реактивная часть имела выступающее за корпус оперение. Запускались они из направляющих, имеющих специальные желоба, а на снарядах устанавливались штифты, которые и удерживали их с двух сторон в момент зарядки, транспортировки и пуска. Запуск осуществлялся электрическим способом через выносной пульт, установленный в кабине пилота. Были приняты на вооружение также ракеты для стрельбы по наземным целям с зажигательной боевой частью и химической (РСХ-132). Восьмизарядные пусковые установки с направляющими типа «флейта» входили в стандартный комплект вооружения советской штурмовой авиации, в т.ч. массовых истребителей И-15, И-153, И-16, бомбардировщиков СБ и начавших поступать на вооружение одноместных штурмовиков Ил-2. Состояли реактивные снаряды и на вооружении ВВС Одесского оборонительного района. Так, наш 69-й истребительный авиаполк, которым командовал майор Лев Шестаков, при штурмовке войск противника использовал не только бомбы, авиационные пушки и скорострельные пулеметы, но и РС-82, которых в период обороны было израсходовано 3415 шт.
Итак, реактивные снаряды уже были приняты на вооружение в 1938—39 гг., и их массово производили. Практика применения в конце 30-х годов на опытных установках, в т.ч. танках, подтвердила целесообразность их использования только в режиме залпового огня.
Заслуга конструкторов «катюш» состояла в изобретении пусковой установки системы залпового огня неуправляемых реактивных снарядов (НУРС), смонтированной на автомобильном шасси ЗИС-6. По этой причине принятие их на вооружение с началом войны не заняло много времени. И уже 14 июля 1941 года первая отдельная батарея под командованием капитана И. А. Флерова нанесла первый удар по вражеским эшелонам на железнодорожном узле под Оршей. В Украине боевое крещение «катюш» состоялось 1 августа 1941 года под Киевом.
В самые напряженные дни обороны Одессы главное командование направило сюда 48-й отдельный дивизион реактивных минометов, которым командовал старший лейтенант Т. Н. Небоженко. Дивизион состоял из двух батарей БМ-8-36, зенитного взвода из четырех зенитно-пулеметных установок ДШК на автомобилях и взвода боепитания из четырех автомобилей ЗИС. БМ-8-36 состояла из З6 зарядных установок с направляющими «флейта» для РС-82. Залп двух батарей дивизиона состоял из 288 ракет калибра 82 мм, по 8 кг каждая, с дальностью стрельбы до 4,2 км. Снаряжались первые реактивные снаряды белым фосфором, и их можно было классифицировать и как огнеметы, и как химические минометы. Горящий фосфор выжигал кислород и являлся очень эффективным химическим оружием, при использовании которого обычные противогазы становились бесполезными. Вскоре, по мере наращивания производства, стали производить только осколочно-фугасные эресы. Возможно, эти снаряды, как и авиационные фосфорные ампулы и приборы, перестали применять из-за того, что они подпадали под классификацию химического оружия массового поражения.
21 сентября переброшенный из Подмосковья дивизион прибыл в Новороссийск, где в срочном порядке был погружен на транспорт «Чапаев», который в сопровождении миноносца и четырех сторожевых кораблей направился к Одессе. Рано утром 23 августа «Чапаев» отшвартовался в Одесском порту. Зачехленные установки внешне походили на понтоны, которые тоже монтировали на автомобилях, что облегчало режим секретности этого нового оружия при выгрузке на пирс и следовании по улицам города к месту сосредоточения на территории артучилища. Позже базой дивизиона станет санаторий «Отрада».
Встречал в порту дивизион начальник артиллерии Приморской армии полковник Н. К. Рыжи и командующий оборонительного района контр-адмирал Г. В. Жуков. На следующий день в расположение дивизиона для ознакомления с его вооружением прибыли члены военного совета ООР Г.В. Жуков, Н.И. Азаров, Н.К. Рыжи и другие работники штаба, здесь дивизиону была поставлена первая боевая задача. По сведениям разведки, румыны готовились перейти в наступление в районе Дальника. Командование ООР решило упредить противника нанесением внезапного удара дивизионом реактивных минометов.
Вечером командование дивизиона провело рекогносцировку и разработало маршрут передвижения. Ночью дивизион совершил марш и к утру занял боевую позицию в лощине близ Дальника. Для наблюдения результатов залпа эресов на КП Чапаевской дивизии прибыло командование ООР и Приморской армии. В это время командир Чапаевской дивизии генерал-майор И. Е. Петров, которого не успели предупредить о прибытии в его распоряжение «катюш», объезжая расположение своих частей, наткнулся на «понтоны», невесть как оказавшиеся в зоне боевых действий. Генерал попробовал разобраться, что они здесь делают, но его остановил часовой, который также отказался ответить, что он охраняет. Возмущенный Петров только после прибытия на свой командный пункт понял, откуда здесь взялись «понтоны» и что они из себя представляют.
Вражеская атака густыми цепями пехоты в сопровождении танков и бронемашин началась как по расписанию, через час после рассвета.
В 4 часа утра 25 сентября контр-адмирал Г. В. Жуков отдал приказ на открытие огня. «Взвились клубы дыма, раздались рев и скрежет, и небо прочертили десятки огнехвостых ракет, — напишет в своих воспоминаниях начальник штаба Приморской армии полковник
Н. И. Крылов. — А затем ракеты стали с ослепительным блеском и раскатистым грохотом рваться там, где только что поднялась в атаку неприятельская пехота». Утренняя атака на этом полукилометровом участке была сорвана сразу же. Уцелевшие в траншеях румыны в панике бежали. На поле боя осталось множество убитых, горели танки. И не удивительно, так как одновременный разрыв 288 реактивных снарядов можно приравнять к залпу пяти артполков.
Утром 26 сентября с другой позиции, и снова в районе Дальника, дивизион произвел по залпу по двум целям. Пыль и дым при пуске ракет сильно демаскировали боевые машины, поэтому они быстро передвинулись на запасную позицию. В это время вражеская авиация безуспешно бомбила прежнюю позицию. Затем дивизион произвел еще два залпа по узлу обороны румын. Во второй половине этого же дня дивизион сосредоточился в восточном секторе и своим огнем помог 3-му морскому полку вернуть захваченную утром Новую Дофиновку. Вечером 27 сентября дивизион совершил марш под Татарку (ныне Прилиманское), там румыны предприняли очередное наступление. Утром атакующих румын накрыли двумя залпами и переместились на окраину села. 29 сентября дивизион был переброшен под Новую Дофиновку. Здесь своим залповым огнем он помог морским пехотинцам удержать позиции.
В это время дивизион реактивных минометов стал «палочкой-выручалочкой». Артиллерия оборонительного района из-за ограниченного боекомплекта временами сидела на «голодном пайке», в то время как реактивные снаряды регулярно доставлялись не только морскими транспортами, но и самолетами.
Меняя позиции и совершая марши с одного сектора обороны на другой, накручивая в день до 150 км и более, дивизион ежедневно давал до пяти и более залпов. Транспортный его взвод едва успевал подвозить боеприпасы.
Залпом дивизиона началось успешное наступление, предпринятое частями южного сектора 2 октября в направлении Ленинталя и Петерсталя. Дивизион впервые участвовал в таком наступлении и ему приходилось быстро менять позиции, перезаряжать установки, совершать расчеты на стрельбу и точно стрелять.
В этом бою батарея подбила 5 танков и уничтожила до батальона пехоты румын. Другая батарея в это время принимала участие в отражении наступления румын на Сухой Лиман.
8 и 9 октября дивизион своим огнем помог 1-му морскому полку отбить атаки румын. В штыковой атаке участвовал личный состав 2-й батареи. 11 октября дивизион участвовал в ликвидации прорыва позиций 95-й дивизии на подступах к ст. Дачной, поддерживая своими залпами, вместе с артиллерией дивизии, контратаку 90-го полка.
Последние семь залпов дивизион дал 14 октября из разных пунктов во всех секторах оборонительного района, а затем под покровом сумерек погрузился на транспорт «Курск».
Успеху ракетчиков под Одессой способствовало то, что румыны наступали в плотных боевых порядках по открытой местности, а в районах сосредоточения располагались скученно, не окапывались и несли большие потери при залповом огне.
В боях под Одессой отличился также зенитный взвод дивизиона. 26 сентября он открыл свой счет, сбив под Дальником два вражеских бомбардировщика, а к концу дня добавил к своему счету еще два самолета. Свой последний бомбардировщик зенитчики дивизиона сбили 5 октября, отражая налет вражеской авиации под Татаркой.
Из воспоминаний командира дивизиона известно о потерях под Одессой — не только ранеными, но и погибшими. К сожалению, в донесениях Приморской армии отсутствуют сведения о потерях 48-го дивизиона реактивных минометов. Возможно, при сверке данных о захороненных воинах на одесских кладбищах с электронным обобщенным банком данных «Мемориал» нам удастся выявить имена погибших при обороне Одессы ракетчиков.
Отсутствуют и мемориальные знаки в артучилище и санатории «Отрада», где базировался дивизион «катюш». Возможно, общественность возьмет инициативу в свои руки и напомнит местным властям, что такие доски уместно было бы установить хотя бы на территории бывшего артучилища, а их открытие приурочить к 25 сентября — дню 70-летия первого залпа «катюш» в период обороны Одессы.
Алла и Леонид Суховей. ВИЦ «Память и слава»