|
|
   |
Это было, как вчера. Молодая неопытная студентка 4-го курса филфака Одесского государственного университета им. И.И. Мечникова Валя Гайдаенко, страшно робеющая перед известной личностью Борисом Деревянко, пришла в редакцию «Вечерней Одессы» на журналистскую практику.
Я тогда недоумевала: «Ведь этот человек — папин друг, почему же тогда он так строг и никаких поблажек начинающим не делает?». Всеми признанный авторитет в журналистике и просто красивая женщина Ирина Пустовойт, к которой меня прикрепил Борис Фёдорович, успокаивала: «Не бойся, это он с виду такой. Да, он очень принципиальный, но мы не будем его огорчать…».
На внутренний стержень, на котором и сегодня зиждется «Вечерняя Одесса», её первый редактор сумел нанизать главные принципы и правила журналистской работы и отношение к житейским проблемам читателя даже в мелочах.
На бланке газеты «Вечерняя Одесса» 01.08.1980 г. в дом писателя Ивана Гайдаенко пришло письмо из редакции. Заведующий отделом культуры газеты Валерий Барановский просит Ивана Петровича ответить читателю Георгию Николаевичу Мудрякову, который проживает по ул. Краснослободской, 12, кв.4. Ветеран войны и труда Мудряков Г.Н. с настоящей одесской дотошностью и скрупулёзностью, неравнодушием разбирает рассказ «Стёпа», напечатанный в «Вечёрке».
Свой разговор с писателем Георгий Николаевич начинает с эпиграфа: «Читать — это ещё ничего не значит; что читать и как понимать читаемое — вот в чём главное дело» (К. Д. Ушинский). Эти слова уже настраивают на серьёзный разговор читателя с автором, на строгий, критический разбор его произведения. В письме даже наклеены вырезки из напечатанного материала, где читатель карандашом подчёркивает факты, которые у него вызывают несогласие. И он спорит с писателем: «Сомнительно, что новорожденного птенца чайки, только из яйца вылупившегося, можно выкормить мелкой рыбой, рачками и кашей. Птицы, как мне думается, в первые дни кормят своих детей переваренной (отрыганной) пищей. И ещё, вы допустили ошибку в части определения рыбы «чируса». Чирус — это не молодая скумбрия. Это самостоятельный вид рыбы. У нас сейчас чирус имеется, но, судя по-вашему, он является молодой скумбрией и вырастает в «качалку» скумбрию. Но это не так. Чирус сам по себе, скумбрия сама по себе. И очень жаль, что скумбрия оставила наши прибрежные воды…».
Писатель ответил: «Уважаемый Георгий Николаевич! Получил ваше письмо, которое мне любезно переслала «Вечерняя Одесса». Вы пишете, что сомневаетесь в том, можно ли выкормить мелкой рыбой, рачками и кашей птенца чайки. Я бы сомневался, может быть тоже, если бы не знал днепровских рыбаков, которые мне рассказывали, что именно так бывает в жизни. У меня нет основания им не верить. Что же касается моей «ошибки» в части определения рыбы чируса, то это не моя ошибка. Пожалуйста, прочтите книгу учёного-ихтиолога А. В. Кротова «Жизнь Чёрного моря», где на странице 96 в третьем абзаце сказано следующее: «В августе наблюдается новый подход младших возрастных групп скумбрии, известных под наименованием чирус». У меня тоже нет оснований не доверять учёным. Большое Вам спасибо за письмо».
Ох, уж это время и люди… Спорь, не спорь, а ни чируса, ни скумбрии у наших берегов уже нет… И такой разговор по душам, доскональное, вдумчивое общение читатель — газета — автор выглядит сегодня чудаковато: наивно, но по-доброму любознательно.
А совсем недавно мне приснился сон. Стою на берегу моря, а шторм к моим ногам выбрасывает мину, да ещё какую-то флягу — послание из прошлого. В нём хронология жизни нашего города 70—80-х «застойных» годов ХХ века. Пробежала глазами письмо-обращение, дошла до сути: «…вверяем Вам, потомки, наш город-герой…», потом неразборчиво, последнее, что разобрала: «…берегите !!!».
Въедливый звук воздушной тревоги оборвал сновидение. Утром взяла папку, где храню все свои материалы, увидевшие свет в одесских изданиях в прошлом. Ужаснулась — скольких газет уже нет и в помине.
А «Вечёрке» — 50! Порадовалась. Спасибо всем, кто не сдался и сохранил один из последних одесских брендов!
Перечитала давно напечатанное. Чёрт возьми, а жизнь-то кипела в «застойные», и газета это отображала.
«12 января 1982… Начинал трудовую биографию Владимир Коляда, бригадир производственного объединения «Холодмаш», на заводе «Автоагрегат» после окончания ГПТУ-8. Отсюда ушел в армию. А когда вернулся, то родной бригады не застал. Многие ребята вместе с опытным наставником И. Корсаковым перешли на «Холодмаш». И Владимир вслед за старыми друзьями решил стать «холодмашевцем».
«22 марта 1982… «С утра у нас обычно уроки, занятия, репетиции, как у школьников, — рассказывает заслуженная артистка УССР Нелли Викторовна Мельник. — Ведь мы вечные ученики. Сейчас мы разучиваем нотный материал партии Росланы, которую я исполняю в новом спектакле «Кирилл Кожемяка». Эту оперу одесский театр повезёт в Киев на празднование 1500-летия столицы Украины…».
«29 декабря 1981… Берта Яковлевна Папахина вспоминает: война… рёв самолётов и свист бомб, дымящиеся эшелоны эвакогоспиталей, пронзительный детский плач, стоны раненых женщин и стариков…Эвакуация: у села в далёком Казахстане было красивое название — Донское. А это значит — обильное, щедрое. Увы, по нетронутым целинным землям гулял голод». Папахина привезла в Казахстан, кроме дочери Людмилы, ещё соседского малыша, оставшегося после бомбёжки без родителей. Больно слышать, как плачут дети от голода… После войны пришла работать в детский дом «Черномортехфлота» и каждый год переводит 100 рублей на счёт Советского фонда мира».
«19 февраля 1982…Их называют на производственном объединении «Биостимулятор» «бригадой аптечек». Наташа Киселёва вместе с подругами упаковывает транспортные аптечки. В бригаду пришло пополнение — 7 подростков. Многие в цехе сомневались: «Разве удержится в передовиках бригада Киселёвой с малолетками!». «Были слёзы, — рассказывает Наташа. — Девчонки только что вышли из-под маминого крылышка, а тут нагрузка большая, с непривычки руки болят…».
«16 мая 1985… Президент Всемирного Совета мира Ромэш Чандра по пути в Гану из Хельсинки, где находится штаб-квартира Всемирного Совета мира, сделал остановку в Одессе. «Одесса — прекрасный город, с замечательной историей. Вы героически защищали свой город, а теперь успешно трудитесь на мирной ниве».
«21 октября 1982… Школьная учительница из мексиканского города Гвадалахары Кармен Вальни рассказывает: «Было очень интересно побывать в Одессе. О ней я много читала. Взволнованно я ступала по ступеням знаменитой Потёмкинской лестницы, вглядывалась в красоту её архитектурного решения и вспоминала шедевр киноискусства — фильм Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потёмкин». Это замечательно, как в вашем городе и по всей стране заботятся о сохранении исторических памятников, с каким уважением и теплотой относятся к своей истории…».
«2 мая 1983… Австралийское научное судно «Нанок-С» затёрло льдами в районе научной станции Дейвис. Судно потеряло ход и послало в эфир радиосигнал SOS». Первым на помощь пришёл черноморский теплоход «Башкирия», который совершал очередной рейс к берегам Антарктиды в составе 26-й Антарктической экспедиции.
— В бухте мы встретили небольшую яхту под флагом Австралии, — рассказывает старший помощник капитана т/х «Башкирия» Эдуард Николаевич Борисов. — Экипаж — австралийская семья с маленьким ребёнком, родившимся в путешествии. Мы выделили им отдельную каюту, они питались в нашей столовой. И, наверное, на всю жизнь запомнили запах украинского борща…».
«16 января 1983… Тесные, дружеские отношения сложились у кафедры технической криофизики Одесского технологического института холодильной промышленности с коллегами из Ереванского технологического института. Между ними два года назад был заключен договор об учебном и научном сотрудничестве».
«20 ноября 1974… Вот уже четыре года подряд столица Югославии Белград радушно встречает гостей из многих стран мира, участников семинара славистов. Они приезжают сюда, чтобы повысить свои знания в сербохорватском языке. В этом году международный семинар, проводимый славистическим центром Сербии, открылся в первые дни осени. Впервые в его работе принимают участие студенты Одесского государственного университета».
Эти пожелтевшие от промчавшихся лет страницы «Вечерней Одессы» — документ. Они стали для нас «Повестью временных лет», летописью жизни нескольких поколений одесситов. Это невидимый миг, но ещё ощутимый между прошлым и будущим.
Сегодня, как и во все времена люди чем-то заняты: кто-то учит, лечит, печёт хлеб, кто-то ворует, грабит, кто-то воюет и умирает. Кто-то жирует в Куршевеле, а кто-то гибнет под бомбёжками, сидит без еды, света и тепла…
Не без греха было и наше пробежавшее время, послание из которого пришло мне во сне. Но были люди — личности из народа, бессребреники, никогда не искавшие материальной выгоды, поднявшиеся над системой.
Не святые, но честные, справедливые, до последнего дня жизни не предавшие своё Отечество, свои идеалы, не запятнавшие себя грязным враньём и предательством! На страницах «Вечерней Одессы» из номера в номер шёл трудный бой с ханжеством, тупостью, подлостью, лицемерием. Может, потому, что создавалась газета не по указке сверху, а по зову души гражданина и творческой личности. За что и погиб в этом неравном бою Борис Деревянко.
У Жванецкого есть философское изречение: «Есть свидетельство о рождении, есть свидетельство о смерти. А где свидетельство о жизни?».
У нашей газеты такое свидетельство есть!
Валентина ГАЙДАЕНКО