|
|
   |
Спорных метров всего 12. Это одна жилая комната в квартире в доме по ул. Февральской. За этот скромный уголок уже несколько лет идет ожесточенная борьба: в нее втянуты правоохранительные органы, администрация района и города, прокуратура, суды...
30 января 2008 г. состоялось очередное заседание апелляционного суда Одесской области: коллегия по гражданским делам в составе Н. В. Комаровской,
В. Д. Короткова и В. М. Гончаренко вначале проверили наличие фигурантов. Оказалось, что с одной стороны пришли три человека, с другой — тоже три, плюс представители Малиновской райадминистрации и прокуратуры. Не явился представитель учреждения, занимающегося регистрацией гражданских актов. Судьи посоветовались, не выходя из зала, и единогласно решили: отложить заседание до 26 февраля текущего года.
ИЗ ПИСЬМА в редакцию Сергея Николаевича Новицкого: «В Одесском апелляционном суде рассматривается моя жалоба на решение Малиновского районного суда от 3 ноября 2003 г. по гражданскому делу к Лунга П. Н., Лунга Е. Л. и Лунга Д. П. Этим гражданам суд разрешил прописаться и проживать на жилплощади, фактически принадлежащей мне, а меня об этом даже не уведомили. На эту площадь 6 января 1961 г. моя мать Новицкая Ольга Алексеевна по решению исполкома Одесского горсовета получила ордер (двухкомнатная квартира площадью 30,4 кв. метра). Тогда же мы всей семьей переселились в эту квартиру и жили здесь...».
Дальше идет рассказ о том, как Сергей Новицкий ушел в армию, а после демобилизации вернулся в эту квартиру.
«28 апреля 1989 г. умерла моя мать. После ее смерти я переоформил лицевой счет на свое имя, стал оплачивать квартплату и коммунальные услуги.
В ноябре 2006 г. я решил приватизировать свою квартиру и стал собирать необходимые документы. О своих намерениях я сообщил Лунга П. Н.
25 ноября 2006 г., возвратившись домой, я не смог попасть в свою квартиру, т.к. семья Лунга меня не впустила, да еще и угрожала физической расправой. Я обратился с соответствующим заявлением к начальнику Хмельницкого отделения милиции. Со мной прибыли старший участковый Маковей В. В. и участковый Терещенко О. Н. Однако в их присутствии семья Лунга в квартиру меня не впустила, сообщив, что здесь ничего моего нет, а квартира сейчас занята их семьей. Осмотреть место происшествия милиционерам они тоже не позволили»...
«4 декабря 2006 г. — читаем дальше в послании в редакцию, — я обратился в Малиновский суд с жалобой о возбуждении уголовного дела о самоуправстве (захват квартиры) и хищении моих вещей, мебели, документов. Однако судья Горский А. В. принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела, т.к., по его мнению, в действиях семьи Лунга отсутствует состав преступления».
Надо сказать, что прежде, чем обратиться в суд, Сергей Николаевич несколько раз ходил в милицию, требовал возбудить уголовное дело. Заявления он писал непосредственно начальнику Хмельницкого отделения милиции подполковнику Д. И. Малиновскому. Подполковник отвечал С. Н. Новицкому коротко и определенно: мол, факты о краже ваших вещей подтверждения не нашли, посему возбуждать уголовное дело нет оснований.
С ДРУГОЙ СТОРОНЫ, а как они могли быть подтверждены, если милиционеров семья Лунга не впустила в квартиру, чтобы осмотреть место происшествия?
Впрочем, тот же подполковник Малиновский пишет своему начальнику — полковнику Е. В. Добрынину более подробно: «У зв`язку з скрутним житловим становищем, а також з захворюванням гр. Лунга П. М. (з 2004 р. iнвалiд I групи) в липнi 2006 р. зайняв кiмнату Новицького С. М., звiль"нивши її вiд мотлоху i речей, вартiсть котрих малозначна». Поэтому, мол, Новицкий и получил отказ своим требованиям.
Но все-таки интересно, что там за «мотлох» выкинули из захваченной комнаты новые хозяева?
В заявлении (оно лежит и у подполковника Д. И. Малиновского) перечислены вещи, которые, с точки зрения жалобщика Новицкого, похищены из его квартиры. В списке 28 пунктов: шкаф стоимостью
2000 грн., посудный шкаф — 1200 грн., куртка зимняя — 1500 грн., телевизор марки «ДЭО» — 1500 грн. И т. д., вплоть до подушек, люстр, свитеров и брюк. Есть и такие «мелочи», как ковер шерстяной, ручной работы, перстень, цепочка с крестиком общей стоимостью в 4100 грн. Короче, весь этот «мотлох», по подсчетам бывшего владельца, тянет на 32,5 тысячи гривен. Вместе с предметами быта исчезли и документы Новицкого: «трудовая книжка», водительское удостоверение, аттестат о среднем образовании, военный билет, свидетельство о рождении и др.
ПАВЕЛ НИКОЛАЕВИЧ ЛУНГА и члены его семьи уверены, что они закон не нарушают и их дело правое. Они отправили иск в Малиновский районный суд и просят, чтобы он обязал Малиновскую райадминистрацию «признать за Лунга П. Н., Лунга Е. Л. и Лунга Д. П. право пользования квартирой...».
Именно этот иск судья
А. В. Джабурия, как пишет Новицкий «моментально, в течение трех дней, удовлетворил». Может быть, это преувеличение, но в решении, подписанном судьей 3 марта 2003 г., читаем: «Представитель ответчика и отдела ПРИМР Малиновского РО УМВД Украины в Одесской области в судебное заседание не явились...
В судебном заседании установлено, что решением администрации СУ-1 и профсоюзного комитета от 30.09.1977 г. освободившаяся квартира по адресу: Одесса, ул. Бессарабская, 3, кв. 13 была предоставлена Лунга П. Н...
В спорной квартире на правах члена семьи Лунга П. Н. проживает с 1977 г. Лунга Е. Л. и с 1984 г. с момента рождения Лунга Д. П.
Семья истцов постоянно проживает в спорной квартире, производит квартплату на р/с ответчика и оплату коммунальных платежей в спорной квартире».
НЕВОЛЬНО возникают вопросы, например: как могла (и от кого) освободиться спорная квартира, если в 1977 году была еще жива ее законная владелица — Ольга Алексеевна Новицкая, а ее сын Сережа, только-только отслужив во флоте, демобилизовался и прописался?
Или: как могли новые жильцы платить на р/с ответчика, если ответчик в иске определен как «Малиновская районная администрация», которой в 1977 г. не существовало?
Да и в «деле» есть «Выписка из совместного решения администрации СУ-1 и профсоюзного комитета», где записано: освободившуюся комнату (именно комнату, а не квартиру — П. Ш.) площадью 13 кв.м выделить рабочему СУ-1 Лунге П. Н.
А на последнем (несостоявшемся) заседании апелляционного суда адвокат С. Н. Новицкого А. В. Панчошенко поинтересовался: «Существует ли оригинал справки-выписки с подписями профсоюзных активистов СУ-1?»
Председатель судебной коллегии переадресовал этот вопрос представителям семьи Лунга, но четкого ответа не получил. Мол, вроде бы где-то была...
А еще адвокат Панчошенко просил суд приобщить к делу копию ордера на квартиру дома по ул. Февраль"ской, выписанного еще в
1961 г. (6 января). Кроме того — справки, выданные исполкомом Великодолинского сельсовета Беляевского района, где четко указано, что Лунга Павел Николаевич и его жена Евгения Леонидовна были прописаны в селе В. Дальник (ул. Степная, 61) с 1971 г. по 1999 г. и затем — с 2001 по 2004 г. Да и сын их, Денис, который, по мнению судьи Джабурия, родился в спорной квартире дома на ул. Февральской, тоже был прописан в том же
В. Дальнике на той же Степной улице с 16.02.2001 г. по 20.02.2004 г.
Кстати, в иске, который рассматривал судья А. В. Джабурия, и в решении суда ни словом не упомянут Новицкий Сергей, как будто его вообще не существует. Правда, в другом иске, тоже в Малиновский районный суд, значится:
«Увесь цей час я зi своєю родиною проживаю по зазначенiй адресi, оплачую всi комунальнi платежi за себе й за померлу Новицьку О. А. Новицький
С. Н. уже бiльше 19 рокiв не проживає в зазначенiй квартирi, не оплачує ко"мунальнi платежi...»
Аргумент серьезный. Известно, что ст. 71 Жилищного кодекса Украины определяет: жилье за человеком сохраняется, если он отсутствует 6 месяцев. Но не 19 лет.
Сам же С. Н. Новицкий отрицает свое отсутствие. Более того, он предоставил в суд справку, подписанную начальником 2-го участка ДЭЗ «Бугаевский» С. Д. Швецом и двумя мастерами ДЭЗа (Л. К. Стародумовой и И. И. Пилецким), которой подтверждается, что «Новицкий Сергей Николаевич имеет лицевой счет на жилплощадь в квартире, он здесь проживает...» Дата составления справки (вернее, «Акта обследования жилищных условий») — 6 ноября 2006 г.
Ну, и последнее: в своей апелляционной жалобе С. Н. Новицкий как бы опровергает аргумент претендентов на спорную квартиру: «После смерти моей матери личный счет на квартиру, где я продолжал постоянно проживать, в установленном законом порядке был переоформлен на меня, и с этого момента я стал лично оплачивать квартплату и коммунальные услуги».
Конечно же, он требует, чтобы незаконное решение Малиновского суда от 3 ноября 2003 г. было отменено.
ВПЕРЕДИ продолжение судебных разбирательств. Опять же рождаются вопросы: неужели народные приметы имеют под собой материалистический фундамент и метраж квартиры — 13 — может определять ее драматическую судьбу?
Павел ШЕВЦОВ.