|
|
   |
Музей современного искусства Одессы (Сабанский переулок, 4а) в один день и час открыл две неординарные выставки. Это уже становится музейной тенденцией — приглашать посетителей на двойное событие. И оказалось, что работы одесских живописцев Александра Фрейдина и Иосифа Островского, когда-то шокировавшие советских «искусствоведов в штатском», по-прежнему актуальны, востребованны, смотрятся не архаично, а свежо.
В июле нынешнего года коллекция музея пополнилась работой Александра Фрейдина (1926—1984) «Вы с нами, вы с нами, хоть нет вас в колоннах...».
Теперь в течение месяца картина будет демонстрироваться на подрамнике в центральном зале. Директор МСИО Семен Кантор признался, что данное произведение удалось выменять «за двух Гегамянов».
— Это первый вариант значительной для творчества Фрейдина картины, — рассказывает заместитель директора музея Любовь Заева. — Мастер работал над своим произведением с 1969-го по 1974 год, посвятив его жертвам сталинских репрессий, среди которых был и его отец. Эта мощная своим суровым трагизмом работа, являющаяся одной из вершин творчества художника и прекрасным образцом «сурового стиля» 60—70-х. Фрейдин достаточно хорошо представлен в нашем музее. Но это произведение, конечно, преобразит весь зал, где экспонируются работы художника. Понимая уровень вновь приобретенного экспоната, мы месяц будем его представлять отдельно в центральном зале!
— Я помню, какой скандал разразился вокруг этой картины на выставкоме, — вспоминает одесский художник Александр Дмитриев. — На картоне мы видим насыщенные тона. Но окончательный вариант картины размером 2 на 3 метра был выдержан в серой гамме, сейчас он находится в Нью-Йорке, в частной коллекции — вдова художника продала полотно. Много было эскизов. Это один из них. Я был в числе художников, которые перевозили работы на республиканскую выставку в Киев в конце 70-х, картину Саши Фрейдина с треском там завалили, ругали за формализм, объявили чуть ли не антисоветским произведением. Тогдашние председатели выставкома Лопухов и Шаталин, что называется, уперлись рогом. Помню физическое ощущение от тяжести картины, которую помогал нести по узким коридорам...
— Александр Фрейдин работал над своей картиной пять лет, с 1969-го по 1974 год, — вспоминает другой очевидец событий, коллекционер Евгений Голубовский. — Первоначальный замысел — реквием по жертвам сталинских репрессий, среди которых был и его отец. Для реквиема нужна была мощная, необычная живописная форма. Картон за картоном уничтожал художник, пока не пришел к этой композиции. Но за окном уже был 1974 год, хрущевская оттепель закончилась десять лет назад. Тогда художник Ацманчук предложил назвать картину: «Похороны в Мадриде». Романтика гражданской войны в Испании, противостояние фашизму (какая разница, какой цвет у фашизма) — с таким эзоповым языком художник согласился или смирился.
Слова известной песни: «Товарищи в тюрьмах, в застенках холодных, вы с нами, вы с нами, хоть нет вас в колоннах...», вынесенные в название картины, очень прозрачно обозначали отношение автора не к событиям далекой Испании, но к тому, что происходило на родине, и все это, конечно же, прекрасно понимали.
Обширная выставка, посвященная творчеству Иосифа Островского (1935—1993), носит название «Иосиф и его картины». Этот художник — из плеяды талантливых, ярких и успешных выпускников одесской «Грековки» середины 60-х.
— Перечисление его учителей и сокурсников превращается в перечень тех, кто олицетворяет одесскую школу живописи, — говорит Любовь Заева. — Но в этом ряду у Островского особое лицо. Во время принудительной ассимиляции и государственного антисемитизма он смог осознать свои еврейские корни, посвятить свое творчество изучению, описанию и мифологизации своей национальной культуры, не впадая в узкий национализм и оставаясь интересным для людей всех национальностей. Свой «еврейский цикл», растянувшийся почти на 20 лет, он превратил в размышления и монолог об общечеловеческих проблемах.
Что касается живописной техники, то это настоящая одесская школа с уважением к форме и цвету. Одесская тонкость цветовых отношений, целостная и недробимая форма, устойчивый, крепко скомпонованный мир идеально подходят для иудейских образов Островского.
Молящиеся еврейские старички, глазастые ребятишки, красивые женщины, пейзажи в живописи и графике... Это теперь в таких сюжетах криминала не усмотреть.
— Поднять национальную тему в Одессе могли только очень радикальные люди, — вспоминает Семен Кантор. — Иосифа никто не провоцировал, у него все это шло от души...
Часть работ принадлежит музею, часть — одесским и днепропетровским коллекционерам. Почему днепропетровским? Дело в том, что в Днепропетровске подолгу живет со своей семьей сын мастера, гражданин Израиля Меер Островский. Он пришел на открытие с супругой Эстер и пятью ребятишками, похожими на дедушку и бабушку, — семейные фотографии отображены на стендах в коридоре...
— В какой-то период я понял, что для папы было важно, чтобы люди видели его работы, — говорит Меер. — В этом году была большая выставка в московском Центральном доме художника, также прошел вернисаж в Иерусалиме, но выставка в Одессе — это что-то особенное. Папа был очень плодовит, многие его картины находятся в Штатах, во Франции, в Израиле, а также в Киеве, Одессе и Днепропетровске.
Остается добавить, что обе выставки мятежных одесских мастеров можно увидеть в МСИО в течение месяца.
Мария Гудыма. Фото Олега Владимирского