|
|
   |
Известные строки поэтессы Серебряного века Ирины Одоевцевой в оригинале звучат так: «Ни Гумилев, ни злая пресса не назовут меня талантом. Я — маленькая поэтесса с огромным бантом...». Увидев хрупкую фигурку «из раньшего времени», захотелось как-то перефразировать, переадресовать эти слова замечательной женщине, каких теперь «не делают», и которая в силу скромности позиционирует себя исключительно как «маленькую балерину». В конференц-зале отеля «Моцарт» состоялась уникальная встреча с русской балериной Ксенией Триполитовой и известным театральным художником, историком моды Александром Васильевым (телезрители знают его как ведущего популярной передачи «Модный приговор»).
На встрече была представлена книга воспоминаний Ксении Триполитовой «Маленькая балерина: исповедь русской эмигрантки», составителем и автором литературной редакции которой стал Александр Васильев. Несмотря на жару, законодатель мод щеголял в застегнутом пиджаке и теплом шарфе, обмотанном вокруг шеи а-ля Остап Бендер. А вот 96-летняя балерина выглядела безупречно: осанка, красивое лицо, легкий макияж (по мнению Ксении Артуровны, актриса, пусть и бывшая, должна появляться на публике во всеоружии), изысканный алый наряд (от Кирилла Гасилина, уточнил спутник танцовщицы).
В Одессу ее привел некий сантимент, ведь отсюда родом был ее ныне покойный супруг Николай Триполитов, известный танцовщик и врангелевский офицер, и она всегда мечтала здесь побывать. А еще хотела бы найти его дочь от первого брака Ирину Николаевну Триполитову, гречанку, православную, 1917 года рождения. По некоторым сведениям, она работала аккомпаниатором в Одесской опере.
Ксения Артуровна со своим спутником побывала в балетном классе нашего театра и очень растрогалась, увидев своих молодых коллег. Правда, по ее мнению, золотой век русского балета уже позади: на первый план вышла акробатика, цирк какой-то, а о смысловом наполнении жеста, о выразительности уже стали забывать... Александр Александрович дополнил: спортсмены все равно сделают акробатические трюки лучше и чище, так что балету следует оставаться искусством! А в случае с русским балетом особенно важна была единая школа. Сегодня в Германии, например, в одной труппе можно встретить людей, получивших образование кто в Японии, кто в Бразилии, кто во Франции, поэтому единой кордебалетной линии (фирменной русской линии!) там по определению быть не может. Важно сохранить эту школу!
Почему книга озаглавлена «Маленькая балерина»? Ксения Триполитова была маленькой балериной во всех отношениях: и росточка небольшого (зато красоты до сих пор замечательной!), и танцевала в основном в кордебалете, солировала разве что в характерных танцах. Послушать иных бывших танцовщиц, так все они были почти как Анна Павлова, с улыбкой замечает Васильев, но Ксения Артуровна в силу своей скромности и порядочности не раздувает свои успехи до какой-то надуманной звездности. Самый большой успех, вспоминает она, ей довелось пережить в Португалии, где темпераментные студенты носили ее на руках после представления.
— А вообще-то, если это балет, если это настоящее искусство балета, успех всегда приходит! — уверенно говорит Ксения Триполитова.
Книга о ней — это изящно изданные воспоминания, написанные от первого лица, дополненные старинными семейными фотографиями. Ксения Триполитова родилась в 1915 году в Вильно. Среди ее предков — шведы, датчане, прибалтийские немцы. Была участницей труппы «Русского балета» полковника де Базиля, унаследовавшего дягилевский репертуар, танцевала на сценах кабаре Парижа, Ниццы, Германии, Швейцарии, Египта, Бельгии и Голландии, выступала в театрах Польши, Туниса, Испании. Ее учительницей была знаменитая балерина Мариинского театра Любовь Егорова, а мужем — известный танцовщик предвоенной эпохи Николай Триполитов (родом из Одессы). Она была знакома с Сергеем Кусевицким, Сергеем Лифарем, Ниной Вырубовой, Верой Немчиновой, Марго Фонтейн, Морисом Бежаром. Выступала в одном концерте с Марлен Дитрих и Марикой Рекк в освобожденном Париже. Семейные узы связывают Ксению с дворянскими семьями России, Германии, Швеции, Италии, Греции. Когда пришло время прощаться с балетом, Ксения Триполитова начала преподавать в Парижской консерватории. Она живет одна в своей старой парижской квартире и на вопрос о том, где бы прожила вторую жизнь, будь ей дана такая возможность, не задумываясь, отвечает: «Во Франции!».
С Александром Васильевым они познакомились 24 года назад в Парижской Гранд-опера. Ксения Артуровна приезжала в вильнюсскую фамильную усадьбу Александра Александровича и вспоминала свою жизнь.
— Я решил не записывать на магнитофон, сразу писать на компьютере, — говорит историк моды. — Все мы встречаем пожилых людей, слушаем их рассказы, но записать зачастую времени нет. Ксения Артуровна замечательный человек, жить с ней в одном доме — сплошное удовольствие. Она умеет радоваться бокалу вина, хорошей музыке, погоде. Открою секрет: если вы смотрите на жизнь позитивно, будете жить долго!
Говоря о себе, Александр Васильев заметил, что сегодня в разных городах Европы работают пять выставок из его коллекций костюмов и живописи, но в наш город они не приедут:
— Таможенные правила ввоза в Украину вещей не соответствуют моим принципам передвижения!
Жаль, конечно, но что поделаешь, будем читать книги, телевизор смотреть...
Балеты Дягилева, по собственному признанию Ксении Триполитовой, определили ее профессию, ее вкусы. Одна из ее подруг показала ей восточный танец в фокинском стиле, в шароварах и тюрбане «а-ля Бакст», который девочка с огромным удовольствием выучила. На вопрос, встречалась ли балерина в Париже со знаменитой Матильдой Кшесинской, Ксения Артуровна ответила так:
— Конечно, встречалась! Она очень хотела, чтобы я у нее занималась, но я выбрала Любовь Егорову, соученицу Анны Павловой и Михаила Фокина. Егорова была ведущей солисткой Мариинского балета, а потом несколько сезонов выступала в труппе Дягилева вместе с Вацлавом Нижинским. А с Кшесинской у них были определенные трения... Кшесинская была очень милая, живая, веселая. Ее воспоминания были среди русской эмиграции под запретом. Эмигранты возмущались, что она пишет о нашем императоре, называя его «Ники», без уважения...
После войны Ксения Артуровна танцевала в дягилевских балетах в русской труппе полковника де Базиля. В балетном классе у Егоровой не раз видела Марго Фонтейн. Параллельно с Триполитовой у нее учились Пьер Лакотт, Давид Лишин, Жорж Скибин, стажировались прославленный танцовщик труппы Дягилева Сергей Лифарь, Вера Немчинова, Нина Вырубова. Самым ярким учеником Егоровой был, разумеется, Морис Бежар.
«Мы занимались вместе несколько лет, и Морис ничем не выделялся как танцовщик, больше того — выглядел довольно слабо, — говорит в одном из интервью балерина. — В начале 50-х годов, когда я с мужем выступала в труппе полковника де Базиля, Морис обратился к нам с просьбой устроить ему ангажемент. Мой муж помог Бежару, он был принят в труппу, и нас с Морисом поставили в пару. Но очень скоро, после скоропостижной смерти де Базиля, труппа распалась. Позже я встречала Бежара за кулисами Дворца конгрессов в Париже, куда он приезжал со своей труппой «Балет ХХ века». Но Морис меня больше не узнавал... Почти сразу по приезде в Париж, в 1937 году, я увидела «Послеполуденный отдых фавна» на музыку Дебюсси в хореографии Нижинского и костюмах Бакста. Танцевал Сергей Лифарь, который был тогда в самом расцвете. Я была просто поражена — вместо привычных танцев я увидела совсем другой балет, другое искусство. Это впечатление повлияло на всю мою жизнь. Я и мой муж Николай Триполитов были приняты в труппу полковника де Базиля (его настоящее имя — Василий Григорьевич Воскресенский) в 1947 году. Эта труппа считалась правопреемницей «Русских сезонов», поскольку унаследовала от них не только репертуар, но и костюмы, декорации, оригинальную хореографию, многих танцоров. Мой муж Николай исполнял сольные партии, я танцевала в кордебалете. Хореографию оригинальных балетов нам передавал Сергей Григорьев, работавший с Дягилевым много лет как репетитор. Он сохранил манеры и стиль общения старой русской интеллигенции. В то время у де Базиля шло много спектаклей «Русских сезонов» — «Сильфиды», «Карнавал», «Половецкие пляски», «Паганини», «Жар-птица», балетные сцены из «Золотого петушка» (все в хореографии Фокина), «Женщины в хорошем настроении» на музыку Скарлатти с хореографией Мясина и костюмами Бакста и другие постановки. Самым трудным и самым радостным для меня было участие в фокинских «Сильфидах». Я долго упрашивала де Базиля поставить меня в этот спектакль, где очень трудные партии для кордебалета — они требуют идеальной синхронности и отточенной техники. Когда мне удалось станцевать «Сильфиды», это было огромное счастье! Еще я участвовала в «Карнавале», в «Половецких плясках», где исполняла мои любимые характерные танцы — они мне всегда удавались лучше всего!».
Говоря о последнем выходе на сцену, она задумалась: кажется, это было в Барселоне... Участвовала в «Весне священной» — о да, с хореографией Нижинского... Но что прочно засело в памяти — балет «Сильфиды», самый любимый и важный спектакль всей жизни. Она и сегодня легка, словно сильфида, нестареющая маленькая балерина большого русского балета.
Мария Гудыма. Фото Олега Владимирского