|
|
   |
В моей коллекции есть уникальные фотографии, на которых запечатлён Аркадий Исаакович Райкин в последние месяцы своей многотрудной и достойной жизни.
Сентябрь 1987 года. Сан-Франциско. Последние гастроли прославленного Мастера. Он узнал славу рано. В тогда большой стране и далеко за её пределами как (по современной терминологии) в ближнем, так и в дальнем зарубежье. В Англии его сравнивали с самим Чаплиным. Это, без сомнения, приносило творческое удовлетворение, радость. Правда, в основном ему разрешали выступать в Восточной Европе, в так называемых странах народной демократии. А он мечтал о большем...
Не однажды Райкин получал приглашения от знаменитого американского импресарио, в далёком прошлом нашего соотечественника Сола Юрока — участвовать в бродвейских программах. Но его не выпускали. Нередко Райкин даже не знал о поступавших в его адрес приглашениях. За него чиновники отвечали: «болен», «занят» и т.д. Вместо него посылали других, более «надёжных». Однажды вместо Аркадия Райкина в Штаты направили... Людмилу З., подругу министра культуры, заплатив большую неустойку, ибо гастроли Аркадия Исааковича уже были официально согласованы.
Подобное проделывали не только с ним. Мария Биешу рассказывала, как после её успешного гастрольного спектакля в Метрополитен-опера дирекция всемирно знаменитого театра предложила ей серию новых спектаклей в разных операх. Но поехала в Нью-Йорк... Галина Вишневская. Впрочем, недоброе отношение узнает и Галина Павловна со своим великим супругом... Таким было время. Такими были нравы.
Предложения Райкину, несмотря на отказы, продолжали поступать. Наконец, в 1987 году начальство сказало «можно», но медики сказали «не нужно, вредно для здоровья» (может быть, Артист получил иезуитское «можно» от чиновников, потому, что они были осведомлены о его физическом состоянии и надеялись, что поехать он не сможет?). Медики считали, что длительный перелёт через океан опасен для немолодого и нездорового человека. В это время ему уже трудно было ходить, одеваться, даже бриться...
Вспоминает Константин Райкин: «Отец понимал, что он человек уходящий. И мы понимали. Знали, что самое страшное может произойти в любую минуту. Под этим страхом мы с сестрой жили несколько лет».
Но Аркадий Исаакович сказал: «Да». Конечно, его близких сразу же стали обвинять в «желании славы» любой ценой, даже ценой жизни отца, не зная, что Екатерина и Константин были вынуждены подчиниться воле отца. Но они и понимали, что ему эти гастроли необходимы.
Запланировали десять концертов — в Нью-Йорке, Вашингтоне, Филадельфии, Чикаго, Сан-Франциско, Лос-Анджелесе. Ещё в Москве разработали трёхчасовую программу концерта в двух отделениях. Екатерина и Константин выступали и соло, и в миниатюрах вместе с отцом. Аркадий Исаакович исполнял монологи из последнего спектакля своего Театра миниатюр «Мир дому твоему». В каждом концерте был на сцене час и сорок минут. В «команду» входил персональный врач артиста.
Константин Аркадьевич: «Когда он выходил на сцену, овация длилась минут десять...В конце спектакля зрители приветствовали его стоя, многие плакали...Отец был счастлив, помолодел лет на пятнадцать, работал блестяще, его мудрый организм чудодейственно реагировал на положительные эмоции».
А было ему очень непросто.
Екатерина Аркадьевна: «Со второй половины гастролей начался нарыв в ухе. Боль не давала ему спать... Выходя на сцену, он всё забывал, боль отступала. На сцене царил Артист, это был триумф».
Он выступал не на Бродвее, а перед русскоязычной аудиторией в не очень престижных залах. Но его ждали. Он был кумиром и в годы культа, и во времена застоя, ибо всегда оставался совестью страны, помогал людям быть чище, лучше... Его благодарили за то, что он был, и за то, что он есть.
Он не был настолько богат, чтобы поселяться в дорогостоящих отелях. Райкин часто останавливался у бывших соотечественников, которые были счастливы принять его у себя, если располагали для этого соответствующей возможностью. Так, в Сан-Франциско Райкин со спутниками оказался в доме Галины Докторович, бывшей одесситки, хорошего педагога и просто талантливого человека: она пела, отлично шила, была добра, приветлива и гостеприимна.
На одном из снимков, сделанных в её доме, Аркадий Исаакович запечатлён с Галиной.... Галины Докторович нет на свете уж более десятилетия. Хочется с благодарностью вспомнить этого доброго человека, оказавшего (вместе со своим супругом Игорем) тёплый приём Аркадию Исааковичу и его коллегам... Как обидно, что несовершенство любительских фотографий делает практически невозможным их вопроизведение в газетной публикации.
Но вернёмся в 1987 год.
«Он вернулся домой счастливым...»
Константин Аркадьевич: «Когда мы вернулись домой, он хорошо себя чувствовал и сыграл ещё двенадцать спектаклей...»
На одном из них мне посчастливилось побывать.
Сначала замечу, что всегда, в каждый приезд в наш город Аркадия Исааковича с его коллективом я изыскивал непростую возможность попадать на его спектакли. Не однажды в командировках бывал в городах, где гастролировал Театр Райкина. Здесь было ещё труднее попасть на его представления, приходилось переплачивать спекулянтам. Как-то я был настолько удивлён резким увеличением «переплаты», что даже сказал об этом своему благодетелю-перекупщику. Тот не смутился и объяснил, что увеличение мзды связано с тем, что Артист перенёс очередной инфаркт. Пришлось согласиться на новые, уже слишком неправедные условия осведомлённого мздоимца.
Москва. Снова год 1987. Увидев афиши, извещавшие о выступлениях А. И. Райкина уже не помню в каком клубе (Артист так и не дождался открытия своего театра в Москве, хотя проложил дорогу для создания «Сатирикона», совсем другого театра), я устремился туда за много часов до начала представления в поисках «лишнего билета». Параллельно «держал очередь» в кассу (авось, не все забронированные билеты выкупят) и ходил вокруг здания — в надежде, что у кого-то окажется заветный лишний билетик (впрочем, как это не точно — ну, разве бывают лишние билеты, когда речь идёт о Райкине или Мироновой, Лемешеве или Улановой, Доминго или Кабалье).
Неожиданно увидел, что у артистического входа остановился автомобиль, из которого не без труда вышел Аркадий Исаакович. По-видимому, сопровождавшие его люди замешкались, и он оказался у входа один. Я бросился открыть дверь (пружина оказалась очень упругой). Он поблагодарил лёгким наклоном головы и вошёл в здание. Я инстинктивно последовал вслед за ним. Страж порядка радостно приветствовал Аркадия Исааковича и спросил меня: «Вы с Райкиным?» Я промолчал. Райкин наклонил голову в знак согласия и полуулыбнулся. Он-то, мне кажется, хорошо понимал, что значит для «страждущего» попасть в зал (прочитать такое желание по моему лицу было совсем несложно).
Не скрою, на спектакле было и радостно, и грустно. Радостно потому, что попал, вижу кумира. Грустно потому, что было видно, как он отягощён болезнями... А ведь, казалось, совсем ещё недавно Райкин был в хорошей форме.
Его, конечно, встретили овацией. В этот вечер дух Артиста побеждал недуги. Помогли мизансцены — герой Райкина много сидел за столом. Помогал сын-партнёр, тактично подсказывавший реплики: «Ты, наверное, хотел сказать...».
В конце Аркадий Исаакович встал, вышел со всеми на авансцену, кланялся, улыбался. Зал долго благодарил его овацией стоя. Мы понимали, что прощаемся с ним, но не могли не надеяться на чудо. Понимали и старались отдать дань глубочайшего уважения, благодарности за честную жизнь, за талант, за добро, которое он нёс людям долгие десятилетия, расплачиваясь за это сторицею... (Только один пример: из кабинета партайгеноссе Шауро его однажды вынесли с инфарктом. Член ЦК не дрогнул...).
Мы не хотели покидать зал, хотя понимали, что ему уже трудно выходить к нам на поклоны.
Трёхсотый спектакль программы «Мир дому твоему» А. И. Райкин сыграл в том же зале 24 октября в день своего 76-летия. Этот спектакль оказался последним. В ноябре Аркадия Исааковича доставили в Кунцевскую больницу. 17 декабря Аркадия Райкина не стало.
Он исполнил свою миссию на земле. Как точно заметил Михаил Мишин: «Аркадий Исаакович ушёл, когда ношу, которую он нёс на своих плечах, смогли спокойно нести другие».
Менялось время. О многом из того, на что он намекал, стало можно говорить открыто, явно. За верность правде в «глухие времена» он заплатил дорогой ценой.
Райкин знал себе цену, хотя и не говорил об этом. Он не был ангелом, но гордился признанием современников. Был счастлив, что рядом с ним находились любимые дети, которые смогли разделить с ним его последний триумф.
Прошли два десятилетия. Благодаря телеканалам «Ретро-Телевидение», «Ностальгия» мы получили возможность снова увидеть лучшие программы прошлых лет. С опасением думал, не устарели ли спектакли с участием для нас великого Райкина... Не устарели! Высокое искусство, истинная гражданственность не могут устареть.
И сейчас, когда отмечается столетие со дня рождения Артиста, Райкин с нами. Его искусство — «золотой фонд» культуры. Райкин это, наверное, навсегда.
Валентин Максименко