|
|
   |
Вместе с осенними холодами в Одессу явился Владимир Серебряков и привез акварели, выполненные в технике «по мокрому», очень гармонирующей с прозрачной дымкой и элегической грустью осени. «Петербургская акварель» представлена в Доме-музее Н. К. Рериха с 20 октября.
Накануне открытия мы хлопотали в зале Дома Рериха оживленной компанией во главе с директором Еленой Петренко: тасовали работы в рамах, прикидывали, что с чем и где выигрышнее смотрится, а художник тем временем кое-что рассказал мне о себе.
Выстраивать экспозицию оказалось увлекательным делом, потому что акварели Владимира Серебрякова очень несхожи друг с другом как по тематике, так и по колориту, и по технике исполнения. Их автор постоянно экспериментирует. Вот, например, мотив цветов, без которого какая же акварель обходится. У Серебрякова цветы выполнены то в обобщенно-монументальной, размашистой манере — как «Цветы солнца»; то это композиции букетов, исполненные с игривой филигранной скрупулезностью жостовской росписи; то листы с намеренным акцентом на свободную текучесть акварели — «Ирисы». Две камерные цветочные композиции, «Белый шиповник» и «Одуванчики», показались мне пленительнее всех — своим почти японским пластически-цветовым минимализмом.
Цветочки цветочками, а магистральная тема этого художника — архитектурный пейзаж, причем архитектуру Владимир Серебряков понимает как точное материальное воплощение народной духовности. Русские живописцы всегда тяготели к изображению храмов, понимая, однако, этот мотив более в стиле «этно», чем в его прямом смысле. У Серебрякова храмовая постройка не просто украшает и организует, но одухотворяет и оправдывает пейзаж, сама выступая как бы его органической нерукотворной частью.
В этом смысле изумительно проникновенны два лирических пейзажа, посвященные Старой Ладоге: «Дождь уходит» (мотив воды) и «Зима» (мотив снега), на которых, как я поняла, запечатлен один и тот же старинный храм, в отдалении и вблизи. Особенно удался зимний мотив: строгий, цельный, лаконичный, пронизанный тревогой и радостным ожиданием, которые всегда сопутствуют первому снегу. Может быть, причиной тому преобладание в композиции вертикалей — храмового силуэта с колокольней, убегающего ряда телеграфных столбов, заборного штакетника, деревца на первом плане. В «водном» мотиве — разлив всего и вся по горизонтали, побуждающий к задумчивой созерцательности.
Художник не единожды бывал в Греции, пристанище его души — православная духовность в ее византийских истоках, и многие акварели его посвящены древней храмовой византийской архитектуре. Как правило, эти мотивы поданы величаво-монументально, храм может занимать практически всю плоскость листа, но выглядит как нечто живое, трепетное, само из земли выросшее.
Кстати, о земле: она излечивает душу, полагает художник. Он родился в Воронежской области, а петербуржцем стал «по месту учебы» в «Репинке» — Институте живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Репина. Российской академии художеств. Живет по соседству с Летним садом. Восторг, а? Но на мои восторги Владимир, вот те раз, заговорил о том, что Петербург высасывает душу со всей лютостью нездоровой достоевщины: каким он при Федоре Михайловиче был, таким, оказывается, остался, и даже климат здесь ни при чем. Так вот, Владимир Серебряков купил себе на «малой родине», в Воронежской губернии, сельский дом с большим участком земли — тогда это стоило недорого, — и проводит там большую часть года, и топит печку зимой, и чувствует себя счастливым, и много работает.
Но Санкт-Петербургу художник тоже посвятил акварели, и подчас очень эффектные. На эту выставку попали такие, где город взят при вечернем освещении, словно залит расплавленным золотом, либо в своих знаменитых туманах, как, например, «Ночь в Петербурге», вертикальная, опять же, композиция («странные и фантастические влияния на душу» — это, как ни крути, мистическая вертикаль).
С учебой в свое время у Серебрякова вышла своеобразная история. Сначала — свой, региональный, училищный «худ-граф». Затем «Репинка» — архитектура, про которую к третьему курсу понял: «не мое», — и решил оставить вуз, а тем временем уже участвовал в выставках акварелистов и получал наградные дипломы. Ему предлагали перевестись на факультет живописи. Но акварелист нашел удачный компромисс, о котором нисколько не пожалел: окончил искусствоведческий факультет Института имени Репина. Затем довелось участвовать в реставрационных работах — восстанавливать храм (его не преминул запечатлеть в акварели) на острове Валаам. Паломнические же поездки в Грецию либо к коптским святыням Египта Владимир считает учебой — во всех смыслах: и профессиональным совершенствованием, и становлением души.
А «малой родиной» воронежской очень гордится. Где еще, к примеру, такие меловые кручи с белыми храмами? И откуда есть пошла наша славянская цивилизация — тоже ведь не очень ясный вопрос, так вот, Серебряков уверен, что истоки — там.
«Для протокола» добавим, что гость Одессы — член Союза художников России, член Санкт-Петербургского общества акварелистов; участник многих российских и европейских выставок, а также выставлялся в Мехико. Работы его, помимо частных домов и собраний, хранятся в музее-усадьбе Н. К. Рериха в Изваре, в Музее Российской академии художеств. Но никакие протокольные сведения, конечно же, не заменят живого общения с живыми произведениями, в которых автор повелевает непокорной и непредсказуемой стихией — водой, превращая ее в цветные сновидения о лучшем мире.
Тина Арсеньева