|
|
   |
В Большом зале Одесской филармонии 29 и 30 октября состоялось выступление всемирно известного британского пианиста Сэма Хейвуда. В его исполнении прозвучал Концерт №1 Ф. Шопена. Второе отделение концерта составили произведения Керолайн Ллойд («Пейзажи») и Антонина Дворжака (Симфония № 6).
Художественный руководитель и дирижер Одесского национального филармонического оркестра Хобарт Эрл радует своих почитателей не только как артист, но и как менеджер, способный каждый раз открывать малоизвестные произведения и, в нашем контексте, новые имена. Неделю назад в Одессе впервые гастролировал швейцарский дирижер Валентин Реймонд. И вот новый дебют — пианиста и концертмейстера Сэма Хейвуда, который, заметим, выступает с такими титулованными музыкантами, как Стивен Иссерлис и Джошуа Белл. Но об этом ниже.
Этот концерт будет памятен одесситам по нескольким причинам: впервые за последние лет пятьдесят филармоническим оркестром была исполнена Шестая симфония Дворжака. Это романтическое произведение, полное энергии, самоуверенности и оптимизма, с ярко выраженным национальным началом (2-я часть).
Другим примечательным событием стала мировая премьера фортепианной сюиты «Пейзажи» американского композитора Керолайн Ллойд (1924—1980). Хобарт Эрл оркестровал ее в 1982 году, еще студентом Принстонского университета, и долгие годы хранил в своем архиве. До последнего момента это произведение не значилось в афише. Это еще один сюрприз. Господин Хобарт поделился с одесситами своим сокровенным. Дело в том, что Керолайн Ллойд приходится родной сестрой матери дирижера Рут Луизы Эрл. И она, Каролина Ллойд, сыграла решающую роль в личной судьбе.
Можно понять некоторое волнение, с каким Хобарт Эрл приступал к исполнению этого произведения. Во время конферанса он познакомил слушателей с его композиционными тонкостями. Сочинение это противоположно по настроению, приемам и форме вышеупомянутому произведению Дворжака. Сюита написана под влиянием импрессионистической музыки Равеля («Благородные и сентиментальные вальсы»), с заметным латиноамериканским колоритом. В целом сюита довольно пессимистична, местами полна сурового величия. Каждая из семи частей звукописует определенный колумбийский пейзаж, запечатленный на фотографии (они были на пюпитре у каждого оркестранта) и также выраженный композитором в стихах (они цитировались в программке).
В целом эта вещь, построенная на сложной тональной гармонии, есть своеобразный синтез искусств: музыки, фотографии и поэзии. Кстати, интерес к фотографии легко объясним — отец композитора был известным на латиноамериканском западе фотографом.
Сэм Хейвуд Включил в программу своего одесского выступления произведение Шопена, звучавшее в его исполнении в 2010 году в присутствии английской принцессы Александры во время празднования 200-летия со дня рождения композитора. Интрига в том, что этот концерт состоялся в тот самый день и в том же Lancaster House, где польский композитор и пианист в 1848 году исполнил свое гениальное сочинение (и, заметим, на том же инструменте), в присутствии королевы Виктории и принца Альберта. Скажите после этого, что время — понятие линейное, а не циклическое. Не испытывая особого пиетета к монархии как таковой, уважаешь способность британцев превращать культурное событие в явление культурно-историческое. Обращаю на это внимание, чтобы подчеркнуть: господин Хейвуд привез в Одессу один из лучших своих номеров.
Нельзя не удивляться интенсивности выступлений и работоспособности именитого пианиста. Только два дня тому назад, насколько известно, он дал концерт в Берлине, а перед приездом в Одессу осведомился: будет ли у него возможность музицировать в филармонии сразу же после вечернего авиарейса?
Играл господин Хейвуд с большим воодушевлением и чувством. О технике и говорить не приходится — игре на фортепиано он учился с четырехлетнего возраста.
Публика долго не отпускала музыканта и получила в подарок «на бис» одну из прелюдий Шопена. Сэм Хейвуд покорил в тот вечер одесситов не только высококлассным исполнением, но и очаровательной скромностью, с которой он держал себя на сцене.
Владимир Кудлач