|
|
   |
«МК — Галерея современного искусства Михаила Кнобеля» функционирует теперь на Итальянском бульваре, 11. Основатель Музея современного искусства Одессы, лауреат нашего газетного конкурса «Люди дела», почетный член Национального союза художников Украины Михаил Зиновьевич Кнобель — все тот же неуемный коллекционер произведений современной живописи.
Сегодня у него сложились три новые коллекции: одна здесь, в галерее (сиречь в рабочем офисе), две — в двух квартирах. В галерее — порядка 110 картин работы 70 художников. Примечаю знакомую руку: Юрий Коваленко, любимый художник Кнобеля (и не его одного), здесь четыре картины; и с десяток работ его сына, Андрея, пока что целиком пребывающего под влиянием мощной индивидуальности отца...
А вот эти яркие, экспрессивные женские портреты, на сверхкрупном плане, с огромными глазами: портрет-взгляд! «Одна — врач, другая — режиссер», — поясняет Михаил Зиновьевич. Автор — Анатолий Макангов: не член Союза, поясняет хозяин галереи, но очень талантливый живописец, на свою, как говорится, голову, полный неформал, не вписуемый ни в какой официоз и ни в какую конъюнктуру.
— Чем вы руководствуетесь, выбирая картины? У вас были в фаворе «Мамаи», «Сычики-Хрущики», теперь вот — новые имена.
— Собственным вкусом, — невозмутимо отвечает коллекционер. — Но «Мамаи» же талантливые, согласись.
На мой вопрос об очень мне нравящейся, модерной и своеобычной молодой художнице Михаил Зиновьевич как отрезает: «Она не вписалась бы. Понимаешь? Ей вообще нужен отдельный зал».
Да, такая она, доля художника: прям как в мюзикле — «робко стараться понравиться»! Одесса слухом полнится, и взаимоотношения «Кнобель — художники» отнюдь не всегда идиллические, да еще с его импульсивной манерой резануть правду-матку, как ему она представляется. А что — в Париже художники и их маршаны только мурлыкали-ворковали? И роскошный альбомище, посвященный одесским мастерам кисти, который издал Михаил Кнобель в последние годы, разве не благое дело?
...Ух, какая выразительная фигура — модерновый портрет мужчины в шляпе, с мандолиной в руках, в изломанной пластике, в гранатовом колорите: Серафим Чаркин, надо же, такой вот его картины на выставках не упомню. Вот ведь какие «драгоценные камушки» могут выпасть в частную коллекцию. Рядом — тоже гранаты, уже не колорит, но цельные плоды: великолепная акварель Кости Силина, который давно в США. Изысканная пастель в духе эпохи модерн, охапка роз в вазе: Стас Жалобнюк, работ которого тут вообще много.
Обращаю внимание на изящную графическую стилизацию: два веера на фоне, на одном — сценки, гротескные женские группы, изумительный линейный рисунок. Автор — вроде и не художник вовсе: аспирант нашей музыкальной академии, китаец Виктор Ли, — у него, поясняет Кнобель, уже и персональная выставка была, полсотни работ!
Меня всегда изумляло: человек, имеющий тысячу и один шанс «свалить» из нашего криминального бардака и жить припеваючи, в ладу с законопослушными властями либо в Германии, либо в США, — не хочет этого делать. Ну, да, коллекцию не вывезешь, закон у нас тут вполне совковый, экспроприаторский. Но, живя там, можно и новую наладить, пути найдутся. У Михаила Зиновьевича на Западе весьма многочисленная и преуспевающая родня, причем — зовут. «А что я там делать буду? — отвечает он на мой прямой вопрос. — И о чем говорить? Искусство — только для тех, кто понимает. Что заставляет меня каждый день идти на работу, платить людям зарплату? Вот это! Откуда угодно — бегу сюда. Это меня согревает. Главное сокровище жизни — вот это, все, что на стенах висит».
«Этого никто не понимает, — произносит он, кивая на картины, с особенной какой-то грустью, как бы внутрь себя. — Ты считаешь, что ты понимаешь?», — обращая это «ты» не к кому-то конкретно, а просто в белый свет...
«Я не езжу на Сотбис, — усмехается Михаил Зиновьевич на мою реплику, что-де, с каких пор нам авторитет эти буржуазные торги, в которых собственно искусство отнюдь не является главным критерием. — У меня свое видение, как покупать-продавать работу. Сегодня у нас очень высокие цены на коммунальные услуги. И я плачу! И, если ты наивно думаешь, что музей, галерея принесет тебе доход!.. Музей — для людей: чтобы смотрели. Чтобы слушали. Чтобы задавали вопросы. Чтобы поняли. И чтобы ушли просветленными». За свою жизнь, итожит коллекционер, он «перебрал» 1600 — 1700 картин: «Может быть, и больше». И — твердо, в назидание всем, кто хочет назваться покровителем искусств:
— На живописи не наваришь!
...Сейчас Михаил Кнобель работает над составлением антологии. Первый том — альбом живописи, графики, скульптуры Одессы, начиная с периода Товарищества южно-русских художников. Второй этап — поэзия художников: начиная с Малевича и Бурлюков.
«Здесь должен быть музей», — считает Михаил Зиновьевич. Тут, в его офисе-галерее на Итальянском бульваре. Но... есть проблема.
Музейные помещения для современного искусства — сами по себе проблема: нет пророка в своем отечестве. Множество талантливых художников Одессы, составивших свою, особенную региональную традицию, — куда поместить их работы? Художники уходят из жизни, оставив наследие, в лучшем случае, заботливым родственникам. Музею современного искусства в Сабанском переулке, где в основе — коллекция, собранная Кнобелем, уже тесновато.
Через стенку офиса Михаила Зиновьевича есть помещение площадью в 41 квадратный метр. Вот был бы музейный зал! И расположена комната таким образом, что вход — только «через Кнобеля». Ее отдал Кнобелю еще городской голова Р. Б. Боделан. Но, как это у нас повелось, решение — подписали, а документацию надлежащим образом оформить — забыли. И стала комната — ничейной, муниципальной, и ЖЭК в какой-то момент туда некий кружок подселил.
Ах, как напоминает эта ситуация историю с Музеем-квартирой Олега Соколова, которая, выведенная из городского жилого фонда, стала неведомо чья. Результат в данном случае плачевный: рейдерский «наезд».
Так вот, комнату в 41 «квадрат», «подаренную» городом, Михаил Кнобель готов купить. И произвести в ней ремонт (что, между прочим, в бешеные деньги обойдется, по ее состоянию). Почему бы Одесскому городскому совету не пойти навстречу коллекционеру, Человеку дела? Не для шкурных интересов — для одесситов Кнобель хлопочет! Драть втридорога за помещение город при этом не должен бы — «на живописи не наваришь», как вообще на культуре. Пусть будет Музей!
Тина Арсеньева