|
|
   |
Предыдущая часть здесь.
Глава 8. Сирена
Над столом повисла очередная пауза, но в этот раз она была настолько естественна, что нарушать ее было не страшно или неловко, а, как минимум, неуместно. Разношерстное семейство переваривало полученную информацию. Бабуля сидела на диване, уже в обнимку с «Москвой», и интенсивно моргала, выпучив губы и натужно пытаясь обсчитать явно неподъемную для нее задачу. Мой отец, не отнимая от губ салфетки и уткнувшись подбородком в ладонь, грустно и влажно глядел на недавно откупоренную бутылку коньяка.
— Ну, хорошо, — первым подал голос отчим. — Допустим, я найду того, кто сможет помочь с продажей картин, но как вы их собираетесь найти? Или они так и лежат там, в квартире, с нетерпением ожидая, пока вы их заберете?
Саша вопросительно посмотрел на Ариадну.
— Потому я и здесь, кроме всего прочего. Нужно ехать в Москву. Я приехала за мамой. Без нее мы не можем сдвинуться с места в наших поисках, — сказала Аря, смущенно потупив взгляд. — Я даже билеты взяла! — она выложила на стол два конверта с эмблемой авиалиний.
Мама охнула и сжала руку Арине. Неожиданно для себя я почувствовал укол ревности.
— Одни уже искали гамбсовский гостиный гарнитур... Смотрите, как бы вам не подсунули стулья генеральши Поповой, — проворчал дед, он явно был не в настроении.
— Девочки, Анюта! — сказал отчим. — Вы уж извините, но я так и не понял, картины на месте?
Анюта залпом допила остатки «Лимончелло», и по выражению ее лица было понятно, что сейчас начнется ее любимая игра.
Сколько помню Анюту, а помню я ее всю свою жизнь, — она обожала отвечать на мои вопросы. Но, конечно же, с пра все было не так просто, как казалось на первый взгляд. Она делила вопросы на две категории: ответные и безответные. На первые она, как правило, давала ответы, за исключением редких случаев, когда считала, что догадаться не составляет труда, учитывая мой опыт и знания. И вот тут, не дай бог, чтобы наши мнения не совпадали. В этом случае поражение засчитывалось досрочно, и я отправлялся читать в беседку, без права вылазки на пляж до конца дня. Другая категория — вопросы, ответы на которые у собеседника уже есть, но тот именно сейчас почему-то не желает этим знанием пользоваться.
В этом случае Анюта не утруждала себя даже попыткой объяснить хоть что-нибудь.
Она делала глубокую затяжку, затем шумно дотягивала немного свежего воздуха носом, и, наконец, из ее рта вместе с клубами дыма вырывалось незабвенное:
— Вспоминай, остолоп!
И — вы не поверите — я вспоминал!
Анюта открыла было рот, чтобы разразиться саркастической тирадой, но ее перебил Вальдемар.
— Аннэт, дорогая, позволь сказать! История, которую мы услышали от Андрея, весьма интересна, и на этот счет у меня есть несколько любопытных соображений. Александр, когда вы планируете возвращаться в Пенсильванию?
Невооруженным взглядом видно было, что Вальдемар не желает ничего обсуждать в такой большой компании.
— Мы думали еще недельку побыть, но теперь не знаю, — Саша глянул на Шарлотту.
— Возвращайтесь как можно скорее, — с неожиданным напором сказал Вальдемар. — Мне нужно увидеть фото деда Шарлотты и... подержать в руках его картины... Я вас свяжу с одним моим старым другом, он сейчас как раз в Пенсильвании.
Саша явно не ожидал такого поворота и на секунду замешкался, думая, что ответить. В этот момент в разговор вмешалась Анюта.
— Любчики! — постучала кольцом по бокалу пра, — у меня есть для вас еще одна новость!
Над столом повисло напряжение, очевидно было, что новостей на сегодня более чем достаточно.
— Как я уже говорила, — продолжала Анюта, — мы с Вальдемаром собираемся пожениться! — Пра строго, но шутливо покосилась на суженого, затем незаметно подмигнула мне. — Если он хорошо будет себя вести, разумеется.
— А если я буду вести себя плохо, то мне все равно придется свозить тебя в Ниццу, в качестве моральной компенсации! — попытался отшутиться новоиспеченный жених. — Так что мы с Аннэт приняли решение...
Внезапно с дивана донесся вопль:
— Только через мой труп! — Бабушку Олю трясло, но картину из рук она не выпускала.
— Любочка, не надо так нервничать, а то придется играть свадьбу прямо сейчас, — съязвила Анюта. — И оставь ты уже эту «Москву» в покое наконец.
— Только через мой труп, — повторила бабушка Оля, но уже как-то неуверенно.
— Ну что вы заладили, в самом деле, — попытался успокоить бабушку Саша, — все ведь в порядке, «Москва» на месте, все живы — празднуем!
— Кстати, — стукнул себя по лбу отчим, — Шарлотта! Let’s give our present to Olga 1 .
— What do you mean 2 ? — глаза Шарлотты округлились.
Саша посмотрел на Шарлотту с такой надеждой, с какой может смотреть на несмышленыша-сына провинившийся перед матерью отец, молясь, чтобы тот не выдал ей, как они провели уикенд на самом деле.
— Honey 3 ! — взмолился он, — that wonderful blue bottle, don’t you remember 4 ?
Шарлотта на секунду застыла с открытым ртом и широко распахнутыми глазами, затем сделала глубокий вдох, тряхнула головой и включила smile 5 .
— Oh, God! Sure 6 ! — Шарлотта опустила руки под стол и заелозила на стуле. Ее муж, как настоящий джентльмен, мгновенно пришел ей на выручку.
— Одну минуту, господа! — Саша поднял руку. — Мы все так увлеклись происходящим вокруг, что я совершенно забыл, что приготовил для Ольги маленький сюрприз!
Ба от удивления выпустила из рук «Москву», она соскользнула с ее колен и глухо стукнула рамой об пол. Рыжий клубок котят, шаливших неподалеку от Ольги, разлетелся на маленькие клубочки, которые раскатились в разные стороны. Близнецы, игравшие с ними, тоже встрепенулись: Алекс заплакал, а Майкл засмеялся. Или наоборот. Шарлотта наконец вынула руки из-под стола и протянула на ладони голубой кубик с золотым бантом. Саша чмокнул ее в щечку и подмигнул бабушке:
— Это вам, я еще месяц назад собирался выслать, но решил уже сам привезти.
По лицу Ольги катились слезы.
— Спасибо, дорогой! — приложив руку к сердцу и склонив голову набок, залепетала ба. — Я так тронута!
Анюта издала звук, похожий на треск перезревшего плода, и надолго закашлялась. Моя мать принялась активно хлопать ее по спине. Пра перестала кашлять и пробормотала что-то себе под нос. Мне показалось, что она сказала: «В Ниццу!»
Я протянул руку и передал коробку с парфюмом бабушке. Шарлотта отвлеклась на детей.
Разумеется, продолжать разговор об Анютином замужестве никому в голову не пришло. Все, кроме криво ухмыляющейся пра, дружно выпили за Ольгу, которая, в свою очередь, таки расслабилась и положила картину рядом с собой на диван.
Анюта выглядела уставшей и не то чтобы расстроенной, скорее разочарованной. Она наклонилась к Вальдемару и шепнула ему что-то на ухо. Тот кивнул, достал свой сотовый, повозился с ним некоторое время, повернулся к нам и широко улыбнулся.
На вид ему было лет шестьдесят, но выглядел он очень подтянуто и ухоженно. Его высокий лоб перерезало несколько почти одинаковых зигзагообразных морщинок. Вскинутые брови, чуть приподнятые уголки губ и множество мелких лучиков в уголках глаз придавали выражению лица легкий оттенок ироничности. Он был гладко выбрит, но над верхней губой красовались усы а-ля Дали. Вальдемар взял в левую руку бокал, а правую прижал к груди с левой стороны. Мне представилось, как в этот момент его закрученные усы образовывают новые кольца.
— Дорогие друзья! Предлагаю еще раз поздравить нашу несравненную Аннэт с ее юбилеем и пожелать ей еще много лет оставаться такой же юной и прекрасной сиреной, которая не перестает увлекать даже самых искушенных капитанов в свой удивительный мир!
Я подумал, что рано поставил на него.
Все дружно изобразили веселье, и застолье пошло своим ходом. На лице пра застыла снисходительная улыбка.
Мне казалось странным, что Анюта, которая угадывала неискренность с первой ноты, вела себя по отношению к Вальдемару не просто спокойно, а так, будто она ему доверяет безоговорочно и абсолютно. Как будто они знакомы не год или два, или даже десять. Как будто бы они вместе прошли через что-то такое, пройдя через что, люди понимают друг друга без слов и лишних жестов. Через что-то столь страшное, что ценность человеческой поддержки становится единственной системой ценностей. Даже когда она подкалывала его изредка, видно было, что это всего лишь утренняя зарядка для старых друзей, а не выпад в сторону соперника. До сегодняшнего дня я не видел, чтобы Анюта так выходила из себя, как в те моменты, когда Ольга набрасывалась на Вальдемара. Пра всегда отличалась трезвым и холодным рассудком и была единственным человеком в семье, который мог в момент самого горячего скандала улыбнуться самой обаятельной из всех своих улыбок и сказать командным тоном, предварительно моргнув:
— Любчики! А теперь слушайте меня. Вы закрываете свои рты и вспоминаете, кто вы и где вы находитесь. А теперь идите мыть свои грязные руки и языки и садитесь за стол, как люди, а не как изгвазданные в болоте овцы!
Это всегда действовало безотказно, в ее доме просто не принято было повышать голос. Но на сей раз дед Сергей с задумчивым видом возразил:
— А ты не суди черных овец, ищи беленьких!..
Да, сегодняшний день был исключением из всех правил, и пра явно устала. То, как Вальдемар поддерживал ее каждым своим движением, а главное — то, как она расслабилась и позволила ему окружить себя заботой и лаской, не переставало наводить меня на размышления о том, кто же он такой и откуда она его знает.
Послышался отдаленный гул мотора, который некоторое время нарастал и внезапно утих возле калитки. Вальдемар встал и повернулся к пра.
— Ну что, моншер, ты готова?
— Еще бы! Любчик! — это она уже ко мне: — Принеси мою шаль из спальни и захвати там чемодан, возле кровати стоит, ты увидишь!
Я встал со стула и застыл, как вкопанный. Все, кто находился в помещении, казалось, даже близнецы с котятами, уставились на Анюту.
— Что все это значит!? — не выдержал я.
— Это значит, — произнесла Анюта отчетливо, чуть ли не по слогам, — это значит, что Сережа остается за старшего, а вы продолжаете отдыхать как ни в чем не бывало.
За калиткой посигналил автомобиль.
— А ты куда собралась на ночь глядя? — равнодушно поинтересовался дед, который давно перестал удивляться каким-либо Анютиным сюрпризам.
— В Ниццу. Где мой чемодан, Андрей?
Я выпал из оцепенения и напрягся. Если пра назвала меня Андрей — дело неладно. Она обращалась ко мне по имени, не используя уменьшительно-ласкательные формы, только в том случае, когда я в чем-то очень серьезно провинился. Я взбунтовал.
— Какой чемодан, Анюта?! Объясни, пожалуйста, куда и зачем ты внезапно собралась посреди праздника. Или объясни, зачем ты нас пригласила, если собираешься сейчас вот так оставить.
Я понимал, что моя детская манипуляция, вероятнее всего, не пройдет, но ничего не мог с собой поделать.
Машина посигналила еще раз.
— Нет времени объяснять! — бросила мне Анюта и направилась в сторону спальни.
Через мгновение за забором завыла сирена и тут же выключилась. Я, ошарашенный, выбежал за калитку и увидел «Мерседес» представительского класса с затемненными стеклами и мигалкой на крыше. Со стороны водителя открылась дверь, и из машины вышел толстенький мужичок очень маленького роста. Он заикающимся голосом произнес, указывая на мигалку:
— Ззззайеелллло! Ззззвините!
От волнения я ненадолго забыл о правилах приличия.
— Вы кто такой? — злобно выпалил я.
— Ййа? Йййя ввводитель!
— Какой водитель, чей водитель?
На какой-то момент мне показалось, что его сейчас стошнит, но в результате он выговорил:
— Ввввальдемммахра! — выдавил толстяк, заглатывая воздух на предпоследней гласной. — Ввальдемахровича! — Во второй раз он справился почти блестяще.
1 Давай вручим наш подарок Ольге! (англ.)
2 Что ты имеешь в виду? (англ.)
3 Дорогая!
4 Эту милую голубую бутылочку, ты же помнишь? (англ.)
5 улыбка (англ.)
6 О, Боже! Конечно! (англ.)
Продолжение следует.
Владислава Ильинская