|
|
   |
Это одна из самых ненавистных зимних «дуэлей», в которых каждое утро наносят мне удары попеременно мама и бабуля.
— Надень серую шапочку, — молит мама, упрямо заслоняя входную дверь, даже когда я уже начинаю опаздывать в школу.
Бабуля, переминаясь в своих разношенных тапочках, караулит рядом, перебирая в руках , как молитвенные четки, все пять моих мучителей.
— Или эту, с пушочком, беленькую (от маминой подружки Аллы)...
Я в зеленой утепленной хлопковой куртке с рыжим воротником из синтетического меха. Самая моя любимая. И никогда — слышите, никогда, — не надену даже кусочка меха, содранного с живого теплого зверька. А большой пушистый бело-серый помпон на «беленькой» ненавижу. Он кажется мне хвостом веселого большого кролика. Такого, у которого, как в старом-старом, бабушкиной молодости мультике, «четыре сыночка и лапочка дочка».
— Я взяла хомут.
— Хомут — не шапочка. Полголовы в холоде. Ну, вот эта подходит. Зеленая (от тети Вали).
Ага, цвета волшебной травки из каких-нибудь колдовских фэнтези. Из которой можно и ядовитое зелье, и приворотный отвар заварить, а оставшуюся травичку обжарить — и в кофемашину.
— Я опоздаю.
— Ты простудишься! Выбирай любую, только надень.
— Вот все эти — или ваши новогодние подарки: розовую или уж вовсе ушанку?
Ушанка! Подумайте только! Да, с блестками. Да, с интересным орнаментом. Мамуля даже пыталась завязать мне «уши» на подбородке. Тут я и поняла, что творили они со мной в бессознательном детстве.
— Да ты себе и не представляешь, — горячатся обе вечерами. — Чтобы достать, например, теплые колготки для девушки (это моя мама имеется в виду), нужно было все ноги отморозить в очередях. Или самой связать... Или... (это намек на такую смешную штуковину, как рейтузы, стратегического запаса которых у бабушки хватит для пяти дочерей и десятка внучек).
Ну, этим нас не напугаешь. Утепленные джинсы и микрофибра победили всех монстров. А вот шапочки... Спаковать бы их все — и в космос.
— Я опоздаю, контрольная на первом уроке!
— Беленькую! Ветер ледяной...
— Серенькую! Она тебе так идет...
Ну, так и быть, серенькую. Пошли, подружка! В недобрый час я с интересом глянула на тебя, красовавшуюся на манекене, — и мама тут же, у зеркала, вручила мне фирменный пакет с покупкой.
— Нет, надень, надень дома!
Все, прощай укладка утюжком, над которой билась минут двадцать. Как говорит наша мисс лакшери стайл (законодательница мод) Ирочка, «зима — это такое время, когда твоя шапка решает, какая у тебя будет прическа». Пока пробегаю двор (две пары глаз зорко наблюдают из окна), заворачиваю за угол, снимать теплую поганку уже поздно. Волосы примялись, а потом весь день будут по-дурацки торчать. И еще коварство «шапочки» в том, что если выйти из дому без нее, холод почувствуешь лишь сначала. А вот если снять на полдороги...
Вот и школьный вестибюль. Сбегаясь со всех сторон к зеркалу, девчонки из старших классов одинаковым движением — как мушкетеры, приветствующие короля, — срывают с себя шапочки всех мастей. Те с почти слышимым ворчанием сворачиваются на самом дне сумок и портфелей. Их сегодняшний выход «в свет», скорее всего, окончен.
СВЕТЛАНА