|
|
   |
Неприметный тусклый камешек лежал в полосе пены недалеко от берега. Волны много лет, а может, даже десятилетий или столетий переворачивали его, сталкивали с другими камнями и ракушками. Песчинки полировали его. Камешек иногда вспоминал, что когда он упал с борта небольшой яхты в соленые волны, его острые грани блеснули в лучах заходящего солнца... А теперь он был овальным и гладким, неотличимым от бесчисленных камней, которые волны то доносили до самого берега, то опять утаскивали в холодную свинцово-зеленую глубину.
По кромке берега, где лежал слой вынесенных морем камешков и ракушек, внимательно вглядываясь в них, медленно шла Ируся. Сколько сокровищ! Вот неровные медово-коричневые камешки, похожие цветом и размером на ириски, вот небольшие круглые, темно-серые, пока их омывает волна, и бело-серые, когда высыхают на солнце. А вот блеснул крохотный, прозрачно-голубой, наверное, драгоценный. А ракушки, ракушки! Как сияют перламутром створки раковин под лучами солнца! Ведерко Ируси заполнялось быстро.
— Опять мусор собираешь! — сердито сказала мама, ставя ведерко подальше от подстилки. — Домой мы этот мешок с камнями не понесем!
Ируся и сама знала, что даже такие выходцы из моря, как ракушки и камни, на берегу сразу тускнеют, теряют и блеск, и красоту, а если их унести домой, становятся совсем печальными, как будто скучают по живительной соленой воде. Поэтому старалась наиграться ими на берегу. И все же дома была большая жестяная коробка из-под печенья, уже доверху заполненная подарками моря, с которыми она не в силах была расстаться.
— Пойдем купаться, — потянула ее мама.
С мамой купаться, конечно, весело, и плавать на матрасе вокруг нее чудесно, но скорей бы все же на берег, перебирать находки и ловить горячие солнечные лучи в перламутровых лодочках раковин! Доплыв на матрасе почти до берега, Ируся опустила в воду обе руки, перебирая песок на дне. И тут в ее руку сам лег большой округлый камешек. А когда девочка подняла руку из воды, он блеснул на солнце темно-зеленой глубиной.
— Мама, смотри, какой красивый! Это, наверное, настоящий изумруд!
— Стекляшка от бутылки, — не глядя, отозвалась мама. — Не порежься!
Но камешек был гладкий и нежно-шелковистый. Ируся не собиралась с ним расставаться и все крутила под солнцем, любуясь его темной зеленью. И, конечно, камень отправился с нею домой.
Коробка с «сокровищами» была забыта. Камень, похожий на большую зеленую каплю, лежал на письменном столе, когда Ируся читала, прижимал стопку тетрадей осенью, когда начался новый учебный год, а по ночам сторожил ее сон под ночником. Она показывала его всем подружкам и гостям.
Зашел однажды в гости давний знакомый бабушки, дядя Толя. Хмыкнув, оглядел «изумруд», поднесенный ему прямо к очкам.
— А знаешь, — сказал он Ирусе, — дай-ка мне этот камешек ненадолго. Будет тебе сюрприз.
Без «изумруда» девочке было тоскливо. Пусто было под лампой, пусто на столе. Глаза все искали зеленый камешек.
А в канун дня рождения Ируси, через две недели, в дверях с улыбкой показался дядя Толя: «Где здесь именинница? Принимай подарок!». И вынул из коробочки... браслет. В нем, очищенный от серого морского налета, темным изумрудом мерцал камень, оправленный в белый металл. Узкий конец «капли» украшали металлические цветочки.
— Это какое-то необычное стекло, старинное, — сказал дядя Толя. — Интересно было с ним поработать.
Ируся даже не помнит, как благодарила кудесника-соседа. А этот браслет, она твердо уверена, — счастливый. Ведь морской изумруд сам выбрал ее своей хозяйкой!
Евгения ВАСИЛЬЕВА