|
|
   |
На одном почтенном собрании, где встретились военные моряки, офицеры в отставке, с высокой трибуны прозвучали слова, которые мы сегодня часто слышим из уст наших политиков: «Украина была оккупирована Советским Союзом». Можно было это изречение пропустить, просто не обратить на него внимания. Но не слишком ли мы стали равнодушными к таким пощечинам, к такому предательству нашего прошлого?
Конечно же, я улучила момент и ответила с той же трибуны седовласому офицеру. Говорила в своей природной манере — эмоционально, может, даже резко, доказывая фактами обратное. Аудитория (а это были, в основном, состоявшиеся мужчины, чья сознательная жизнь пришлась на годы существования СССР), опустив глаза, слушала при полной тишине. И только один человек в заднем ряду, одобрительно кивал. Но в кулуарах, по окончании заседания, каждый считал своим долгом подойти и поблагодарить меня.
Откуда это безмолвие у нас? Что это — страх, безразличие, усталость, неверие, что голос твой будет услышан и поддержан?
Пока мы размышляем над ответом горе-«историки» борзеют и перепахивают наше прошлое вдоль и поперек. Уже «доисследовались» до того, что настоящая история Украины начинается с начала 90-х. Даже 9 мая, наш святой день, поставили под сомнение. Вычеркивая эту дату из календаря, мы вычеркиваем память о тех, кто уже не придет никогда. А их в Украине около 10 миллионов человек.
Как сказал классик, большое видится на расстоянии. А расстояние уже мы прошли достаточное. Осмыслить, проанализировать, взвесить все «за» и «против». «Сегодня — это движение из вчера в завтра» — так гласит народная мудрость.
За годы независимости никто не сделал серьезного анализа 70-летнего экономического развития, всех достижений народа Советской Украины. Такой анализ не помешал бы и будущим поколениям, а наши деды и отцы не были бы унижены и не покидали бы эту бренную землю раньше времени от обиды и осквернения.
Ведь мы даже «спасибо» им не сказали, хотя живем, по сути, за их еще счет. Доворовываем, растаскиваем, продаем то, что было создано еще их руками, до нашей независимости.
Некрасиво. Нечестно и, наверное, не по-европейски. Это у нас в крови — обгаживать предшественников и сталкивать лбами разные поколения.
Представила себе, что эту фразу об оккупации Украины Советским Союзом произнесла бы я Григорию Никитовичу Голубову при его жизни.
Сразу после освобождения нашего города, в 1946 году, он поселился с семьей у брата, в Одессе, хотя сам был родом из Орловской губернии. В 41-м мог не идти на войну, у него была бронь. Его с плохим зрением не брали на фронт. Но на сборный мобилизационный пункт на станции Минутка под Сталинградом пришел сам и упросил командование взять его в войска связи. Участвовал в Сталинградской битве. В этом аду получил тяжелое ранение — осколком снаряда была раздроблена берцовая кость. Чудом успели отправить Григория последней баржей в тыл. Два года — по госпиталям, но ногу спасли.
С войны пришел инвалидом. В Одессе освоил самую мирную специальность — строителя. Стал бригадиром строителей в одесской ремстройконторе № 3. Много было неотложных дел в освобожденном городе, а красоту возвращать Одессе довелось Голубову и его бригаде. Денно и нощно трудились над восстановлением фасадов зданий, а где и полностью отстраивали заново дома, школы, детские сады, музеи.
Его дочь — Людмила Григорьевна Макаренко, математик по образованию, более 30 лет отдавшая нашему Политеху, альпинистка, вспоминает, как после войны еще плохо ходил городской транспорт. И ей, 10-летней девчонке, приходилось носить обеды отцу через весь город (а жили они на улице Ленинградской), к месту его работы, к Мавританской арке на Французском бульваре.
Григорий Никитович приводил в чувство после военных бомбежек и этот памятник архитектуры начала ХХ века. Благодаря таким людям, как Григорий Голубов, Мавританская арка дожила до наших дней и в 2017 году отметила свое 115-летие.
Cтроитель Голубов долго не уходил на пенсию, все облагораживал наш город, радовал людей своим добросовестным трудом. 62 года в профессии — не каждый может похвастать таким трудолюбием. Дожил до восьмидесяти.
Слава Богу, что не узнает, как топчут и унижают наше общее прошлое, покойный друг моего отца Виктор Лысак. Они, эти украинские хлопцы, вместе сражались на Волге в 1942 году, а потом вместе отстаивали мирные будни. Потому что искренне, может быть, даже наивно верили в светлое будущее своей Родины, без воров и предателей. Лысак командовал «морским охотником», а после войны работал старшим следователем в Одесской городской прокуратуре.
Еще до начала перестройки Виктор Лысак просто кричал: «Что делается, преступность заползла в партию, распутаешь ниточку, выйдешь на номенклатуру — поворачивай обратно, обрывают. Мне кажется, война не закончилась, и я нахожусь в окружении...».
А как бы отнесся к словам сказанным на собрании офицеров, дважды Герой Социалистического Труда, наш земляк, рыцарь черноморских степей, как называли его при жизни, председатель одного из первых коллективных хозяйств страны — Макар Анисимович Посмитный?
Он артиллеристом прошел всю войну до Берлина. Вернулся с победой гвардии старшим сержантом и стал маршалом хлебного фронта. Всю свою жизнь он был слугой человеческого благополучия, нашей с вами сытной жизни. В его колхозе было все: ухоженные поля, лесополосы и пруды, дороги и сады, медицинское обслуживание, светлицы с водопроводом, холодильниками, телевизорами и автомашинами.
Бывший батрак, самобытный, талантливый земледелец, честный хозяин родной земли, прославлял свою Украину далеко за рубежом.
При жизни ему поставили памятник Героя. Этот памятник будет жить всегда, независимо от конъюнктуры и горе-историков. Макар Анисимович воздвиг его себе сам, своими неутомимыми руками и пытливостью разума.
Недавно я познакомилась с Галиной Де Рибас. Она подарила мне свою небольшую, но очень нужную сегодня книгу «На семи ветрах». Документальные воспоминания о войне. Память маленькой девочки, детство которой прошло в оккупированной Одессе. Чем дальше нас уносит поток времени от общей трагедии, тем бесценней свидетельства живых. Несколько строчек из ее книги:
«...В школе, что на углу Болгарской улицы и Высокого переулка, был устроен самый настоящий концлагерь. Туда согнали мужчин старше призывного возраста. Каждый день их гоняли разбирать баррикады и расчищать улицы от завалов разрушенных зданий... Получить кусочек хлеба можно было, если только по дороге на работу сопровождающим колонну женщинам удавалось прорваться сквозь охрану и передать еду. Они рисковали, по меньшей мере, получить прикладом по голове. Дед рассказывал, что если в колонну попадала буханка хлеба, то получивший ее отламывал кусочек и передавал дальше товарищам по несчастью. Несмотря ни на что, люди не теряли человеческий облик...
...Кто-то из детей заметил, что в щелях между досками кузова застряли кусочки сахара. Тогда, вытащив соломинки из конской кормушки, мы извлекли ими эти кусочки из щелей и ели. Лучше вкуса того пропыленного дорогами войны сахара я не припомню. Сахар-рафинад всегда у меня ассоциируется с освобождением Одессы...»
Не может человек воспринимающий Украину как территорию, оккупированную Советским Союзом, так свидетельствовать об оккупации фашистами своего родного украинского города.
Одесские водолазы из ЭПРОНа (Экспедиция подводных работ особого назначения) — их сумашедшую самоотверженность и напористость, их тяжелый труд описал в 1947 году в публицистическом очерке «Люди в скафандрах» писатель И. Гайдаенко. Так могли работать только люди безмерно любящие свою страну, своих сограждан, свой город-герой.
Наслаждаясь Одесским заливом, водами Черного моря, мы с вами даже не задумываемся, что оставила нам здесь война. Немецкие «мессеры» расстреливали транспорты с эвакуировавшимися заводами, вагонами, локомотивами. Не успев даже выйти за маяк, они уходили под воду вместе с людьми. Наш мол, который защищает Одесский порт от штормов, немцы, отступая, подорвали бомбами и торпедами. Они надеялись остановить работу самого большого на юге страны морского предприятия.
В 1945 году английские капитаны, осматривая поврежденный волнорез, заметили: «20 лет будете строить. Пригласите американцев, они вам отстроят за 5 лет...».
Но одесские водолазы в морозные штормовые дни декабря 1947 года восстановили последний, 220-й массив волнореза. Они соединили все разломанные участки железом и бетоном в единую монолитную стену, вставшую на пути сердитых волн.
Всего несколько фактов, несколько судеб простых одесситов-земляков. Сколько же их было таких светлых, талантливых, мужественных и бескорыстных людей... Именно их судьбы, их дела вершат ход истории.
Стыдно и грешно, господа, перед теми, кто ушел. Ведь они «камни в фундаменте наших плотин». Ушедшие ответить не могут. Но мы, живые, не имеем права молчать.
Валентина ГАЙДАЕНКО. Фото из архива писателя И. Гайдаенко