|
|
   |
Печальная весть пришла из США. 17 января завершилась земная жизнь Семена Лившина, журналиста «Вечерней Одессы», известного фельетониста, писателя.
На это скорбное известие отреагировали многие, знавшие Семена Адамовича. В том числе и наш коллега, также вечеркинец Евгений Голубовский, чей текст публикуем ниже.
Мы дружили. Вместе работали. Даже вместе начинали писать роман, который так и не завершили. Я еще расскажу о нем, напишу.
А пока — эссе, которое было написано при его жизни и нравилось герою.
Говорят, поэты — пророки. Сами того не ведая, предрекают на века, к примеру, «умом Россию не понять»... Позволю себе продолжить мысль и высказать крамольную идею: и прозаики нередко провидят будущее. И пример из нашей, казалось бы, провинциальной жизни. В шестидесятые-семидесятые годы, победив не сдающийся бастион под названием издательство «Маяк», журналист (а точнее, юморист-сатирик) Семен Лившин издал книгу с загадочным названием: «К норд-весту от зюйд-оста».
Кто мог тогда предположить, что спустя десяток лет автор не виртуально, а реально, переместится вначале в Москву, в редакцию «Известий» (норд), затем в США, Сан-Диего (вест), где не только не перестанет быть журналистом и создаст первую (!) в Америке федеральную юмористическую газету с мажорным (школа Одессы!) названием «О’кей». И это в стране Марка Твена и О’Генри, Арта Бухвальда и Вуди Аллена.
Но вернемся к истокам. Смею предположить, что в XXI веке на здании инженерно-строительной академии появится мемориальная доска: «У Семена Лившина и Валерия Хаита, закончивших наш хедер, хватило юмора забыть свою профессию и возродить нежное отношение к юмору в Одессе даже у очень руководящих товарищей».
Так как же все начиналось? Свидетельствую как очевидец. Ничто не раздражало меня в газете «Комсомольская искра» так, как ежедневно приходящая, естественно, в отдел культуры, толпа «непризнанных гениев». Они несли стихи, поэмы, рассказы, романы, даже шарады.
И вот в этой веренице нештатных авторов пришел Сема Лившин с коротким рассказом. То, что текст был короткий, радовало, то, что он был художественный, а не документальный, огорчало. Я попросил его написать на эту же тему статью с реальными героями ... из ЖЭКов. Знал на 90 процентов, что после такого задания «гений» в редакцию не возвращается. Но я не знал еще Сему Лившина. Через неделю его мама, Эсфирь Самойловна, она у нас впоследствии служила «почтальоном», принесла написанную им от руки, крупными буквами статью. Хорошую статью. Ее мы и опубликовали.
Нештатным автором Лившин оставался пару лет (как и я в свое время). Потом в редакции появилась вакансия — не помню, на полставки или на четверть ставки, такие у нас тогда были «игры», взяли Семена.
Я употребил слово — «игры». А к этому времени Лившин уже прославился и в большой игре. Одесса не только соревновалась в межвузовском КВНе, но была приглашена и во всесоюзный конкурс. Именно экраны телевизоров принесли славу Валерию Хаиту, Юрию Макарову, Сергею Калмыкову, Валентину Крапиве. Кстати, последний написал и опубликовал книгу «КВН нашей памяти», где есть глава, посвященная Семену.
Чего здесь только нет! И как Лившин писал «приветствия», и как выходил на сцену, и как угощал команду «взятым напрокат» июльской ночью на Пушкинской компотом. Проделки молодости? Естественно. Но это был его характер, легкий, авантюрный, жизнерадостного человека, не терявшего и не потерявшего одесского шарма с годами.
В газетах — «Комсомольской искре», а затем в «Вечерней Одессе» — Семен Лившин доказал, что имеет право писать не только репортажи с политзанятий, со сдачи новостроек, но и фельетоны. Это он создал «Козлотур» и «Антилопу Гну», экипажа которой боялись чиновники всех рангов. Обычно фельетоны писали в четыре руки (школа Ильфа и Петрова) — Лившин и Макаров, Лившин и Лошак, Лившин и Романов. Их фамилии были тогда на слуху у горожан. Нужно признать, что Борис Деревянко брал на себя ответственность за публикации. Он подписывал газету, он вел бои в обкоме, иногда подсказывал своим сотрудникам темы, иногда, увы, резал текст «по живому». Но таковы тогда были условия редакционной работы.
Кстати, о редакционной работе. Думаю, все, кто зачинал «Вечерку», запомнили эпизод, когда в редакцию наведался сановный гость — первый секретарь обкома П.П. Козырь. Он шел в окружении свиты, открывал дверь каждого кабинета, вежливо здоровался, иногда задавал стандартные вопросы. И вот — дверь кабинета, где сидел Лившин со товарищи. Козырь приоткрывает дверь, смотрит на плакаты, пожарную каску, афиши концертов и буднично спрашивает: «Нет проблем?». Дальше рассказывал Дмитрий Романов. Он увидел, как в глазах Семена зажглись огоньки, попытался потянуть его за штанину, но было поздно. Как писали классики, «Остапа несло»:
— У нас все в порядке. Но если у вас возникнут проблемы, приходите, обязательно поможем!
Козырь смутился. Свита отпрянула. Деревянко прикрыл дверь. Позднее он вызвал Лившина. С его слов знаю, что все, сказанное в кабинете, на бумаге ни кириллицей, ни латиницей не передать, разве что резюме: «Вон!!!».
В памяти остаются такие вот шуточные — тогда драматические, ситуации. Но главным, конечно, были фельетоны и реакция на них. Тогда, после выступления газеты, нужно было отвечать, кого-то снимать с работы, кого-то из милиции разжаловать. В книге «К норд-весту от зюйд-оста» всего шесть фельетонов (кстати, понадобилось предисловие самого Сергея Михалкова, чтобы книга тиражом в 65 000 экземпляров увидела свет и за месяц разлетелась из книжных магазинов города), но фельетоны и до сих пор кажутся остроумными. Это литература. Тем более — читаются пародии: тут Лившин был мастером. Кстати, общее название книги взято из пародии на морскую прозу Виктора Конецкого.
...«Известинцы» переманили Семена Лившина в Москву. А потом там же он при театре Михаила Жванецкого открыл сатирический журнал «Магазин», который после его отъезда редактировал «правдоруб» Игорь Иртеньев.
А Лившин? Семья перебралась в США, а с ней и наш герой. Но и в Сан-Диего он не захотел «терять форму». Началом было создание газеты «О’кей», а потом — невероятное. Американцы поняли, перевели, ощутили, что такое КВН. И неизменным членом жюри стал одессит Семен Лившин. Кстати, как видно, «жюрить» ему нравилось. Дважды в США прошел всемирный литературный конкурс в Интернете среди одесситов — «Сетевой Дюк». И дважды в жюри был Семен Лившин.
«Поговорим о странностях любви» — назвал он третью свою книгу. Вот и поговорили.
Сегодня, пожалуй, я написал бы о Семене иначе. Горестнее. Невероятно талантливый человек, реализовавший себя далеко не полностью.
«Времена не выбирают».
Артистов провожают аплодисментами. Лившин их заслужил. Светлая память.
Евгений ГОЛУБОВСКИЙ