|
|
   |
В Новый год всегда хочется думать о будущем с оптимизмом. Рассуждая о том, когда же в Украине начнутся долгожданные реформы, которые позволят нашему государству наконец-то выбраться из сегодняшней безнадеги, надо помнить, что многие из сегодняшних лидеров мировой экономики переживали нечто подобное. И ничего — выкарабкались. Есть и другие некогда процветавшие государства, которые также столкнулись с необходимостью что-то делать, дабы выжить. Но реформы не довели до конца. Поэтому по-прежнему озабочены старой проблемой: как выжить? Опыт этих стран — также пример для Украины.
Самый яркий пример экономического преображения продемонстрировал, пожалуй, Сингапур. Стране, которая вообще не имеет никаких ресурсов, покупая даже питьевую воду, удалось сделать скачок из разряда стран третьего мира в десятку самых богатых государств. За 50 лет независимости внутренний валовой продукт вырос до 70 тысяч долларов на душу населения.
Как островному государству удалось подобное экономическое чудо? Специалисты называют три фактора. Первый — роль личности. Автора сингапурских реформ премьер-министра Ли Куан Ю называли диктатором за чрезмерную жесткость в принимаемых решениях. Но он ни разу не свернул с намеченного пути и все, что задумал, воплотил в жизнь. О методах борьбы с коррупцией в Сингапуре наслышаны многие. За мздоимство тут карают смертью. В итоге желающих обманывать государство практически не осталось. Наконец, в Сингапуре создали условия для привлечения инвестиций — путем резкого упрощения налоговой системы и полной отмены части налогов. Ну, и была сделана ставка на образование. Сингапур до сих пор тратит 20 процентов бюджета на различные образовательные программы.
К опыту Бразилии тоже есть смысл присмотреться. Так, еще в 1993 году инфляция исчислялась четырехзначными цифрами. Как и в Сингапуре, роль автора реформ взял на себя глава государства — Луис Инасиу Лула да Силва. Под его руководством страна совершила резкий экономический поворот, вложив средства, полученные от приватизации неэффективных предприятий, в перспективные отрасли — химическую промышленность, медицину и сельское хозяйство. Так же, как в Сингапуре, государство в социальной сфере сделало ставку на образование.
Правда, в бразильской бочке меда реформ оказалась ложка дегтя под известным для украинцев названием — коррупция. Сегодняшний кризис власти связан как раз с развернувшейся масштабной борьбой со взяточничеством.
Аргентина. Лет двадцать назад эта страна являла пример бурного экономического роста. Однако затем Аргентина не смогла выполнить свои платежные обязательства по государственным облигациям и отказалась вести какие-либо переговоры с держателями ценных бумаг. Правительство также отказалось от конструктивного диалога с МВФ, который выступал в качестве советчика в проведении реформ. Сегодня экономическая ситуация в Аргентине куда сложнее, чем ранее: высокий уровень инфляции, а также отсутствие условий для прихода иностранных инвестиций, в которых страна очень нуждается.
Греция может служить как положительным, так и отрицательным примером реформ. Сразу после окончания Второй мировой войны экономика этой страны росла стремительными темпами, по 7 процентов в год. Парадоксально, но прорыв произошел, когда в Греции воцарилась «эпоха черных полковников». Военная диктатура положила конец бесконечной гражданской междоусобице и правительственной чехарде. Наступила стабильность, которая позволила дать старт развитию современной химической промышленности и туризму. Ну, а потом греки практически все достижения экономического роста благополучно растранжирили. Но это уже другая история.
Пример Германии стал хрестоматийным. Выйти из войны разрушенной до основания, но к 1950 году достичь довоенного уровня, а через шесть лет удвоить уже эти показатели, — такое надо уметь. Кто-то скажет: немцам помог план Маршалла. Это правда. Другое дело, что помогают многим, но не все разумно распоряжаются помощью. Германия сделала все правильно. Модернизировала машиностроение, химическую отрасль, сельское хозяйство, установила жесткий контроль над расходованием государственных средств, провела реформы в сфере внешнеторговых операций. В результате Германия за полвека превратилась в одного из главных доноров Евросоюза.
Южная Корея. Как и в Греции, экономический прорыв в этой стране произошел в 60-х годах прошлого столетия, когда к власти пришли военные. Диктатуру людей в погонах вряд ли можно рассматривать как положительное явление в жизни государства и гражданского общества. Но южнокорейские военные принесли с собой главное: дисциплину. Также были резко уменьшены налоги, при этом ликвидированы социальные программы. В стране началась жесточайшая борьба с коррупцией, ради победы над которой признавались любые меры. Наконец, была сделана ставка на крупный бизнес, его активно поддерживало государство.
Тем не менее, сказать, что реформы в Южной Корее шли гладко, было бы обманом. Двадцать лет назад страну накрыл кризис, национальная валюта обвалилась, золотого запаса не хватало, дабы рассчитаться с внешними долгами. И тогда правительство попросило граждан помочь. Люди откликнулись: стояли в очередях, дабы подарить собственные драгоценности государству. Это помогло Южной Корее выплатить долги, восстановить золотой запас и продолжить удивлять мир своими экономическими достижениями.
Пример Ирландии также интересен для Украины. Ведь эта страна не только смогла продемонстрировать свой вариант экономического чуда, но и достойно выйти из мирового финансового кризиса 2008 года, создав задел для дальнейшего роста экономики. Так, Ирландия попросила помощи в 2010 году. Денег стране дали. Но с условием строжайшей экономии. Ирландия так и сделала: повысила НДС, национализировала часть банков, резко сократила зарплату чиновникам. В результате уже через три года островное государство смогло отказаться от внешней финансовой помощи, экономический рост составил 5 процентов в год.
Чили. Эта южноамериканская страна интересна тем, что в свое время она решила строить коммунизм. Не получилось. Эпоха президента Сальвадора Альенде завершилась экономическим хаосом, годовой инфляцией в 900 процентов и военным переворотом. Пришедший к власти генерал Пиночет решил строить в Чили другое государство. И это ему удалось. Громадную роль в преображении Чили сыграл лауреат Нобелевской премии по экономике Милтон Фридман, который консультировал правительство военных.
Первыми шагами реформаторов стало резкое сокращение государственных расходов, либерализация торговли, оптимизация бюджета. Затем подоспела пенсионная реформа, которая давала возможность каждому работающему отказаться от государственной системы. В результате уже в 1990 году более 70% рабочих перешли в частные пенсионные фонды. На конец 2006 года около 7,7 млн. чилийцев имели персональный пенсионный счет; еще 2,7 миллиона — частную медицинскую страховку в рамках так называемой программы ISAPRE, которая позволяла работникам отказаться от государственных медицинских услуг в пользу частных клиник.
Пенсионная реформа не только создала новый класс собственников, которые заботились о личном пенсионном счете. Она поддержала чилийскую экономику, поскольку существенно повысились частные сбережения, они достигли 30 процентов ВВП. В результате экономический рост в Чили на протяжении последних нескольких десятков лет составляет в среднем около 3 процентов в год, уровень бедности снизился до 15%. Для Латинской Америки это фантастический показатель.
Интересно, что успешную чилийскую пенсионную реформу пытались повторить другие страны. Так, Боливия, Сальвадор и Мексика буквально скопировали придуманную в Сантьяго схему. Перу и Колумбия создали частные пенсионные фонды как альтернативу государственным. Чилийскую пенсионную модель стали внедрять в Казахстане. Результатов последователи добились разных. У кого-то получилось лучше, у кого-то хуже. Но так успешно, как в Чили, не получилось ни у кого.
Впрочем, зачем далеко за примерами экономических реформ ходить, если соседкой Украины является Польша, которая продемонстрировала свой путь к успеху. Если кратко, то польский рецепт таков: хочешь вытащить страну из экономической ямы — преврати защиту интересов малого и среднего бизнеса в национальную идею.
Начали поляки с разгосударствления. Обанкротили неприбыльные госкомпании, в приказном порядке перевели всю коммунальную сферу под администрирование самих домовладельцев, сразу ликвидировали государственную банковскую систему. Приватизацию провели на открытых аукционах без всяких ваучеров. Свою валюту в свободное плавание — на растерзание доллару и евро — не отпускали. В результате к 2000 году Польша успокоила инфляцию, собрав в валютные резервы более 80 миллиардов долларов.
Локомотивами антикризисной кампании стали малый и средний бизнес. Предпринимательство позволило даже в первые годы шоковой терапии обеспечить рост ВВП и минимизировать социальные последствия массовой ликвидации госсектора экономики. Создание благоприятных условий для бизнесменов стало неким воплощением национальной идеи поляков и происходило под лозунгом возрождения нации. Уже в конце 1990-х в Польше насчитывалось около 3,5 миллиона малых и средних предприятий. Сегодня бизнес дает около половины ВВП.
Свой вклад в успех экономических реформ в Польше внесли открытие национального рынка для иностранного капитала, уменьшение налоговой нагрузки, беспощадная борьба с коррупцией. Ну, и стремительность в проведении преобразований.
Радикальный путь преобразований, кроме Польши, взяли на вооружение многие страны, в частности, Чехия. Здесь также провели массовую денационализацию госимущества, либерализацию финансового сектора, осуществили целый ряд реформ: медицинскую, социальную, пенсионную. Стратегия реформы состояла в том, чтобы обеспечить антиинфляционный вариант вхождения в рынок. Для этого потребовалось сбалансировать госбюджет за счет сокращения непроизводительных расходов, значительно снизить дотации, укрепить финансовую систему, получив полноценную и стабильную денежную единицу, имеющую внешнюю конвертируемость.
Что и говорить, Украине есть с кого брать пример. Сингапур учит, что нельзя стать богатой страной без жесточайшей борьбы с коррупцией, понятной налоговой системы и образованного населения. Опыт Германии демонстрирует, что залог успеха — правильное распоряжение инвестициями и помощью. История Южной Кореи и Чили подтверждает, что успешность реформ зависит от того, насколько ответственно воспримут идею преобразований все граждане страны. Польша и Чехия показывают, как страны, близкие Украине по менталитету, могут совершить решительный рывок, имея четкий план преобразований и политическую волю руководства страны. Ирландия доказала, что из любого кризиса можно выбраться, проявляя твердость и проводя режим жесткой экономии.
Но главное, чему учит опыт успешных стран, — у каждого государства свой путь. Нельзя слепо копировать чужие реформы и надеяться, что они моментально принесут результат. Нужно придумывать свое. И второй вывод — нужна колоссальная поддержка населения. Именно отсутствие гражданского доверия не позволило провести кардинальные реформы в Бразилии, Аргентине, Греции.
Увы, Украине пока похвастать нечем. За три года, прошедшие с момента Революции Достоинства, какого-либо внятного плана экономического возрождения так и не появилось. А насчет доверия... По результатам опроса, проведенного в августе центром «Социальный мониторинг» и Украинским институтом социальных исследований (УИСИ) совместно с Институтом экономики и прогнозирования НАНУ, рейтинг доверия Верховной Рады, высшего законодательного органа страны, составляет... 0,8 процента. Порядка 90 процентов украинцев парламенту вообще не доверяют. Положительного рейтинга не имеет ни один украинский политик. Нынешнему правительству «совсем не доверяют» и «скорее не доверяют» 71% опрошенных. Спрашивается: как с таким уровнем доверия проводить реформы?
Олег Станиславов