|
|
   |
Во вторник отправилась я в ближайшее почтовое отделение узнать: как в эти дни работается почтальонам?
Спотыкаясь и скользя по смерзшимся снежным кочкам-колдобинам, доплелась до отделения на улице Академика Филатова. А ведь я-то шла налегке. А каково им, груженным тяжеленными сумками с почтой за несколько суток, «украденных» у графика доставки рассвирепевшей погодой? Но нашим читателям надо было объяснить «наглядно», почему их почтовые ящики пусты.
Очевидно, телефонные звонки по этому поводу «достали» почтовиков изрядно. Старшая отделения, милейшая женщина, с которой я уже как-то мирно и по делу беседовала, с ходу выплеснула раздражение, в одном «монологе», объединив недовольство тем, «что в стране творится», что «денег нет», что «никто не понимает, каково работать в таких условиях, когда улицы не расчищены, к подъездам домов не подобраться»... «Пусть вам сами девочки расскажут», — кивнула она в сторону женщин, разбиравших почту, и тут же поменяла решение: «Девочки, не говорите ни слова!». «Девочки», шурша газетами, послушно молчали...
Объяснять, что в парализованном непогодой городе трудно всем, рассказывать, к примеру, каково ходить на вызовы участковым терапевтам, выезжать «скорой», или жаловаться, что сама только что, подвернув не так давно освобожденную из гипса руку, грохнулась на льду, — говорить обо всем этом в такой момент было тщетно...
...Почтовое отделение №76 на ул. Ицхака Рабина по-прежнему закрыто: там все еще не сделан ремонт. «Пока денег нет», — объяснили на главпочтамте.
Начальник центра обслуживания потребителей Вера Григорьевна Воропаева обрисовала общую картину труда почтальонов. Машины, развозившие почту по отделениям, не могли пробиться сквозь снежные заносы. 17 и 18 декабря даже инкассаторские автомобили стояли — водители вынуждены были расчищать дороги. И все же, рассказывала Вера Григорьевна, почту начали развозить уже в субботу, продолжили в понедельник. И только во вторник начали разносить. При хорошей погоде, пояснила, почту доставляют в отделения к часу дня, а теперь — и в пять вечера, особенно — последним на маршруте. Так что пока почту разберут, разносить ее приходится, в лучшем случае, на следующий день. Пенсию почтальоны стараются доставить пораньше, но не всегда получается, у измотавшихся работниц иногда и до слез доходит. Ведь работают, в основном, констатировала с горечью Вера Григорьевна, немолодые, лет под семьдесят, женщины: молодежь отпугивает низкая зарплата. А попробуй потаскай такие сумки! Обидно, что не всегда понимают это даже те одесситы, что сами когда-то пережили очень нелегкие времена.
Вера Григорьевна тоже какое-то время трудилась в почтовом отделении. Когда у нее сместился позвонок, терапевт высказала удивление перед хирургом: «Отчего это? Она ведь — начальник отделения!». У хирурга, оказалось, мать тоже когда-то работала на почте, он прекрасно знал, что начальнику отделения тоже приходится и неподъемные посылки таскать, и машину дважды в день загружать-разгружать.
— Почта принимает все меры, — подвела итог нынешней ситуации Вера Григорьевна, — город уже начал как-то дышать. Случившееся надо пережить всем вместе, поддерживая друг друга, а не заражаясь друг от друга недовольством.
ОТ РЕДАКЦИИ. Так что давайте пожалеем почтальонов. В эти особенно трудные дни нет смысла говорить о том, что и в хорошую погоду наша почта находится в плачевном состоянии. И пока руководство «Укрпочты» вместе с правительством придумывают, какими бы дополнительными услугами привлечь копейку в это ведомство, ее основное назначение — почтовая связь — приходит во все больший упадок.
А рядовым ее труженикам работать все тяжелее, сегодня — особенно.
Мария Жукова